Приказ обсуждению не подлежит
Шрифт:
Сотрудник газеты провел по заданию Альты собственное расследование относительно местонахождения Карла ЗЕЛЬМАНА и его дочери Каролины, и вот что ему удалось установить.
1. Последний раз ЗЕЛЬМАН навещал свою сестру Катрину ВИТТЕ в сентябре 2003 года. Хотя, по уверениям ВИТТЕ, он гостит у нее с 26 марта с.г. по сей день, но в данное время он находится у своего друга — австрийца Иосифа НОВИЦКОГО, проживающего в Зальцбурге.
Проверка данного лица опровергла показания ВИТТЕ.
НОВИЦКИЙ
2. По служебному сотовому телефону ЗЕЛЬМАН не отвечает, а личный отключен за неуплату услуг 28 марта с, г. Однако именно по служебному телефону ЗЕЛЬМАН два раза звонил в офис «Фаден Ариаднэ» и коротко интересовался положением дел в агентстве. По словам сотрудников агентства, ЗЕЛЬМАН звонил из Линца.
Проверка других родственников и знакомых ЗЕЛЬМАНА не дала положительного результата; заявлений об исчезновении от родственников ЗЕЛЬМАНА в полицию не поступало. Его местонахождение, равно как и его дочери Каролины, не установлено.
Москва, 6 апреля 2004 года, вторник
Вот и поставлена точка. Не вопросительный или восклицательный знак после бодрой фразы: «Ариадна» всегда идет до конца". Она шла до конца по той причине, что муж и дочь Марты Зельман были похищены. Но не чеченскими боевиками. Чеченские террористы при всей своей отваге и изощренности не затеяли бы игру в несколько этапов, где на каждом нужно брать заложников. Хотя в этом деле, ставшем для них вроде искусства, они поднаторели, действовали привычно и смело, расчетливо. Как всегда.
Можно запросить данные, которыми располагала военная разведка, а можно смело положиться на мониторинг правозащитного центра «Мемориал». В Чечне в прошлом году были похищены 473 жителя республики.
Из них 156 человек были освобождены или выкуплены, 48 найдены убитыми, судьба 269 неизвестна. И вот слова руководителя «Мемориала» Олега Орлова: «Эти данные неисчерпывающие. Мы проводим мониторинг только на тридцати процентах территории Чечни. По нашим приблизительным оценкам, число 473 похищенных нужно умножить в три или четыре раза, чтобы понять реальный масштаб происходящего» <"Независимое военное обозрение">.
За год было похищено около полутора тысяч человек… Для чеченских террористов похитить человека, все равно что сыграть партию в домино. Механизм отлажен и никогда не дает сбоев. Но в случае с немцами сбоя было не миновать. Такая игра по силам лишь могущественному ведомству, организму, а не отдельным, хотя и хватким, клешням.
Вилка. Немцам поставили вилку.
Артемов снова связался со своей бывшей секретаршей и буквально отдал распоряжение:
— Сотовую трубку Марты Зельман на контроль. — И продиктовал номер телефона, указанный в визитной карточке немки.
— Слушаюсь, шеф, — как ни в чем не бывало ответила Светлана Николаевна.
Как оказалось, это распоряжение было отдано вовремя. Буквально через час с четвертью на домашний факс Артемова пришла распечатка
ЗЕЛЬМАН: Здравствуй, Кэт, как дела?
ВИТТЕ: Марта, я ужасно переживаю, я боюсь! Ко мне приходил какой-то человек, немец, интересовался, где Карл.
ЗЕЛЬМАН: Успокойся, они просто проверяют тебя.
ВИТТЕ: Нет, мне показалось, он из полиции.
ЗЕЛЬМАН: Он был один?
ВИТТЕ: Да.
ЗЕЛЬМАН: Он спрашивал только про Карла?
ВИТТЕ: Да, о девочке он не спрашивал.
ЗЕЛЬМАН: Значит, он не из полиции… Кэт, он говорил с акцентом?
ВИТТЕ: Я не заметила… У тебя есть новости, как Карл, как наша малышка?
ЗЕЛЬМАН: Да, с ними все в порядке, я поддерживаю контакт с человеком, который выходит на связь.
ВИТТЕ: Марта, бога ради…
ЗЕЛЬМАН: Успокойся, Кэт, я знаю свое дело, скоро они будут дома.
Может, Артемов допустил ошибку, но действовал скорее эмоционально. Он набрал номер сотового телефона Марты Зельман, также указанного в распечатке.
И только чудом этот телефонный разговор не был зафиксирован специалистами из управления "М".
Марта находилась в своем гостиничном номере, когда на трубку поступил звонок. Высветился двенадцатизначный номер. «Они…» — побледнела Марта. Как бы ей хотелось нажать на другую клавишу, чтобы отказать абоненту… А под номером призывно мерцало это короткое слово: «Отказать».
Но как откажешь?
А призывная трель «Сименса» проникала в каждую клетку. Влажные после душа волосы немки словно покрылись инеем. Трель стала жутким предвестником выткавшегося перед глазами надменного человека. В его позе, во взгляде, даже в аккуратно подстриженных седоватых висках читалась привычка убивать. Не взахлеб и чувствуя возбуждение убивать, а хладнокровно умерщвлять.
Он внушал больший страх, нежели палач. Марте казалось, он был пожирателем душ. Он брезгливо морщился от вида крови, но шумно втягивал в себя горячий выдох жертвы. Гурман, дегустатор. Фотограф, делающий снимок, на котором, кроме застывшей жертвы, запечатлена насмерть перепуганная душа, летящая не к чистому свету, а навстречу угольной бездне и смраду.
«Он любит специфические термины: примкнул, приник, придавил спуск. Я запретил ему говорить с вами на любые темы Он что-то говорил вам, спрашивал? Вы поняли, о ком речь? Отвечайте!»
«Нет».
— Алло? — надтреснутым голосом ответила Марта.
И — услышала другой голос.
— Госпожа Зельман, — Артемов говорил по-русски, — хочу вас огорчить: вы плохо знаете свое дело. Ни ваш муж, ни ваша малышка так скоро, о чем вы мечтаете, дома не появятся.
Пауза.
И снова надтреснутый голос Марты: