Приключения Буратино (тетралогия)
Шрифт:
Малыш выбрал для себя вторую практику; ему необходима была живая полемика для того, чтобы чувствовать себя в тонусе.
В октябре к нему приехала Дора. Это был в высшей степени приятный сюрприз. Она рассказала, что после выполнения ею какого-то особенно сложного и неприятного задания Карлсон дал ей две недели отпуска.
– У меня был выбор: или в Европу, или к тебе, Дани-бой. Так что тебе придётся придумать замену Лувру, и Колизею, – заявила Дора.
– Я
– Нет! Так ты мне европейские достопримечательности не заменишь. Покажи-ка лучше, где тут у тебя спальня…
Они замечательно проводили время. Малыш чувствовал себя влюблённым и любимым… Он был почти счастлив.
Смущал его только один момент. Постоянное незримое присутствие Буратино.
– А ты думаешь, Карлсон о нас не знает? Ты уверена, что Буратино отключается, когда дело напрямую не касается выполнения задания? – как-то спросил он Дору.
– Надеюсь.
– Тогда ответь: в какой момент он включается?
– При критическом повышении уровня адреналина в крови или когда позовёшь…
– А как он узнаёт, что его позвали? Чтобы услышать свой позывной, он должен слышать всё.
– Есть вещи, о которых мы никогда не узнаем. И, может быть, это к лучшему.
Как у Карлсона, к обиталищу Малыша прилагалась огромная терраса. С неё звёзды казались очень близкими, ещё ближе, чем в Иерусалиме… На пятую ночь Малыш снял матрас с кровати и вытащил его под открытое небо. Они пили вино, смеялись и даже читали стихи.
А утром, когда Даниэль проснулся оттого, что солнце начало слепить его через закрытые веки, Дора сидела с бокалом вина в руке. Она была грустна и серьёзна.
– Что с вами, Доротея?
– Ещё раз так меня назовёшь… – без особой угрозы произнесла мулатка. – И никакой это не отпуск. На самом деле я здесь на задании.
– На каком? Почему сразу не сказала? – он почувствовал что-то неладное, но всё ещё пытался казаться весёлым.
– Не хотела тебя расстраивать. Я же вижу, как ты ко мне относишься. Ты мне тоже очень нравишься, Малыш.
– Ещё раз так меня назовёшь…
– Это тебе за Доротею… Ты должен понимать, что мы не просто мужчина и женщина, а прежде всего агенты.
– Слушай, ты так говоришь, как будто должна «убрать» меня. Что за задание?
– Я буду изображать твою взбалмошную и богатую фанатку-последовательницу. Я должна соблазнить Амира и выведать у него то, что ты выведать не можешь.
– Ты шутишь так, Дора? – спросил Даниэль с надеждой и сразу понял, что она не шутит.
Его охватила волна отвращения и отчаяния. Бутылка с остатками вина разлетелась о бетонный парапет.
Дора оставалась спокойной.
– Соберись! Ты же взрослый мужчина. Супермен. Джеймс Бонд.
–
– Ну почему же возомнила? Ей было бы чему у меня поучиться. Давай относиться к этому как свингеры. Некоторых людей возбуждает, когда его женщина с другим…
Дора попыталась поцеловать его. Но он оттолкнул её и закричал:
– Не могу! Меня это не прикалывает. Совсем! Я скорее чувствую себя котом при проститутке. А Карлсон, он… сутенёр.
Она вскочила с матраса.
– Ты совсем дурачок! Я знала, что тебе будет тяжело это принять, но это просто детский сад какой-то!
И зло направилась внутрь квартиры.
С этого момента для Малыша всё превращается в пьесу, в которой он одновременно и актёр и зритель, но где он сам – непонятно…
Глава 6.
Вот в домофон звонит Амир. Амир-квартерон. Агент Неандертальского Разведывательного корпуса.
Малыш проводит его на террасу, где их встречает Дора вся в белом и золоте.
– Это Дора. Мы просто друзья, – скрепя сердце произносит Малыш. – Дора, это Амир.
– Очень приятно, Амир. Даниэль много рассказывал мне о вас, – Дора протягивает арабу руку как для поцелуя.
Тот учтиво жмёт кончики пальцев.
– Очень приятно, Дора.
Амир оценивает картинку:
– Прекрасный вид, прекрасная женщина. Ты уже привыкаешь быть богом, Даниэль?
Очевидно, что он гораздо более очарован Дорой, нежели горизонтами; он просит позволения пойти внутрь дома. Говорит, что у него агорафобия с детства.
Пока Малыш жарит снаружи бараньи стейки, Амир и Дора беседуют на диване в салоне.
– Даниэль сказал, что к нему приедет его духовный отец, – Дора обворожительно улыбается.
– О нет, я мало гожусь на роль духовника возможного мессии… Я всего лишь скромный посредник между наукой и человеком, – смущённо улыбается Амир.
– Почему вы сказали «возможного»? Вы сомневаетесь, что Даниэль победит в этом конкурсе?
– Я буду только рад и всей душой желаю победы именно Даниэлю. Всех остальных пришлось искать, а он чудесным образом вышел на нас сам. Я думаю, это знак.
Дора улыбается в том смысле, что она и сама так думает. Про знак. Но не говорит ничего, решив, видимо, что не должна всё время развлекать гостя. Амир не даёт затянуться паузе:
– Мне кажется знакомым ваше лицо, Дора.
– Я люблю гламурные вечеринки. Мы могли встречаться на одной из них.
– О нет! – смеётся Амир. – Это не про меня.
– Тогда не знаю. Мир тесен… А ещё я помогала Даниэлю с двумя последними роликами. В одном сыграла католическую религиозную фанатку, в другом – фанатку новой религии. Вашей. Может, вы там меня видели?