Приключения дрянной девчонки
Шрифт:
. Вчера утром, когда я шла на работу в газету "Комсомольская правда", случайно встретила Советова. Нам оказалось по пути, мы шли и перебрасывались шутками, как школьники на перемене. Что-то солнечное искрилось в его улыбке, и у меня вдруг стало легко на сердце. Андрей купил мне розочку и предложил поехать к нему в гости вечером а сейчас сторожу дачу у одних знакомых. Чудесное место в сосновом лесу", – рассказывал он. Господи, я не то что за город а к черту на кулички готова убежать, лишь бы спастись от одиночества и голых стен моей комнаты.
Вечером мы встретились на вокзале, сели в электричку и уже через сорок минут добрались до нужной станции. Безжалостный грохот города остался далеко позади.
На небе
Дом, который сторожил Советов, оказался большим и теплым, с незатейливым внутренним убранством. Андрей сразу же взялся хлопотать с ужином. Крепкий пряный мороз разрумянил его щеки, и он выглядел пронзительно юным и свежим. "Как хорошо, что с тобой можно не разговаривать и не надо кокетничать, – сказала я. – Ты без слов все понимаешь". Андрей внимательно посмотрел на меня и улыбнулся каким-то своим мыслям. Мы поужинали колбасой и картошкой, выпили водки, я расслабилась и почувствовала приятное предвкушение во всем теле. Он взял меня на руки и отнес в постель. Мне было тепло и уютно. Я не испытываю к нему страсти, но его близость приносит мне покой.
Утром я надела валенки, вышла во двор и ахнула. Какое сияющее, райское утро, настоящий светопад! Снежный покров сверкал тысячами огоньков, божественно чистый воздух излучал силу и радость. Я зачерпнула пригоршню снега и умыла лицо. С неудержимой улыбкой и разгоревшимися щеками я пошла в дом будить Андрея. Он проснулся, мы выпили чаю и стали собираться. Я никак не могла найти свои сапоги, сброшенные вчера у кровати. "Что ты ищешь?" – спросил Андрей. "Свою обувку", – рассеянно ответила я. Он вышел в коридор и сразу же вернулся с моими сапожками в руках. "Вчера, когда ты Уснула, я высушил их, вычистил и смазал кремом", – важно сказал Советов и замер в ожидании похвалы. "Ах ты моя умница – умилилась я. – Спасибо, сапоги блестят как новые. Обо Мне давно никто так не заботился".
Мы вышли на улицу в распрекрасном настроении, такое яркое утро не мучают черные мысли. Мы болтали о пустяках, Андрей избрал мишенью для острот наши стрдьные отношения. Мы представили себе, что было бы. если 6 мы, люди, лишенные моральных устоев, вдруг поженились Я разыграла целое представление, изображая роль жены.} Когда мы добрались до станции, выяснилось, что поезд только что отъехал, а следующая электричка лишь через полчаса. "Надо поймать такси", – заявила я. "Но у меня только двадцать рублей", – проскулил Советов. Я смерила его презрительным взглядом, и он смиренно поплелся к дороге ловить такси.
Нас взялся подбросить до города владелец белого жигуленка", дородный мужчина лет сорока, из тех, что довольны всем на свете. Он излучал добродушие и победную уверенность в себе. "Я вас, ребята, бесплатно довезу, – заявил он. – Вижу, что вы молодожены. Ну что, угадал?" Он подмигнул Советову, который сразу же воспарял духом и принял вид благонравного молодого человека. Он даже обнял меня за плечи и, застенчиво улыбаясь, сказал водителю, что женаты мы всего три месяца. Тот засыпал нас ворохом прочувствованных пожеланий и всю дорогу рассказывал нам байки о своей жене и детях. Он хохотал жирным, утробным смешком, громогласно рассуждал о смысле жизни и хвастался своими успехами, а мы поддакивали и льнули друг к другу, как и подобает влюбленным. Поездка прошла куда как весело.
Водитель довез нас до Института русского языка, снабдил на прощание множеством советов, пожелал счастья, энергично пожал нам руки и укатил, оставив нас на дороге, растерянных и грустных. "Эх, Андрюшка, были б у тебя деньги", – сказала я, тяжело вздыхая, и с удовольствием отметила, как гнев искажает его черты. "Ты меня недооцениваешь! – выкрикнул он. – Я из тех солдат, что непременно будут генералами". "И когда это будет? Лет через двадцать? – насмешливо спросила я. – Я не могу ждать". Он посмотрел на меня так, как будто я его ударила. "Прощай", – сказала я и зашагала в институт, стряхивая с себя остатки вчерашнего романтического вечера в лесу. Душа моя гибнет без денег. Это ерунда, что человек может жить богатой духовной жизнью, не
Мой завтрак, как правило, – сигареты и чашка чая, обед обычно не значится в расписании, а вечером мне удается поужинать на очередной презентации, поскольку я веду светскую хронику в газете и посещение подобных мероприятий входит в мои обязанности. Иногда мне везет, и я попадаю на утренний прием какой-нибудь богатой фирмы, где можно вдоволь есть сладких булочек. От беспорядочной жизни я похудела, осунулась, у меня затравленный вид и выражение глаз как у пловца, который выбился из сил, а берега все еще не видит. Больше всего я напоминаю заброшенную квартиру, уже много лет сдававшуюся внаем.
Я бродяга с дерзаниями Наполеона, странствующая в поисках звезды своего счастья.
Но я растеряла множество блестящих перышек из своих крыльев и утратила сердечную легкость, позволяющую воспринимать все события как череду захватывающих приключений. Смердящий мир надвигается со всех сторон, чтобы погубить меня и втоптать в грязь. Я плыву по течению и мечтаю прибиться к берегу.
Я так устала от финансовой неустойчивости, что малодушно принимаю денежные подачки от Саши, с которым мы снова помирились, но общаемся теперь только как друзья. Он больше не пытается предъявить на меня права. Не в моих приемках самой зарабатывать себе на хлеб, и я получаю от него помощь без стыда. Я не испытываю морального гнета. Когда ты один против всего мира, все правила добродетели теряют смысл. Саша для меня как перила на узком мостике через горную пропасть, за которые цепляешься, чтобы не упасть. 3 мая. Случилось то, что должно было случиться. Меня выгнали с работы и лишили места в общежитии Института русского языка. Я купила билет в Хабаровск и вернулась в родное гнездо с подбитыми крыльями. Простодушие домашнего уюта обладает свойством залечивать душевные раны. Я заболела ангиной, но даже это доставляет мне удовольствие – меня холят и лелеют, исполняют все мои капризы и всячески стараются угодить. У меня есть своя постель, вкусная еда и книги – этого достаточно, чтобы вновь почувствовать уверенность в себе. У меня масса времени для размышлений. Я пытаюсь ответить на вопрос: почему у меня ничего не получилось? Грезы улетучились как дым, на пепелище тлеют лишь угольки надежды.
Хрустальный башмачок не подошел Золушке по размеру. Я ринулась на большой город, вооруженная темпераментом авантюристки и повадками выскочки, и потерпела поражение. Теперь я должна сделать выбор – либо остаться в провинции и жить, как королева в изгнании, либо вернуться в Москву, где у меня нет ни жилья, ни работы. Через десять дней защита диплома, который я даже не начинала писать, а потом я потеряю призрачный статус студентки и возможность поселиться на следующий год в общежитии. Неужели это конец? А я ведь ничего не сделала в своей жизни. В моей голове теснятся созвучия слов, стройные и мощные фразы, восхитительные вариации предложений. Я представила себе сочувствующие лица своих коллег, которые говорят между собой: "Да, она была многообещающей девочкой, но пропала ни за грош". Нет, я не желаю быть эстетствующей несостоявшейся провинциальной звездой с ярким прошлым и тусклым настоящим.