Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
У меня с языка сорвались слова, которые всегда наготове у тех, кто сумел вернуться домой:
— Еще как повезло! Они ведь остались в живых.
Если приглядеться к мужчинам на улице, особенно к тем, кто марширует в рядах человеколюбцев, практически у каждого лицо и тело в шрамах от ранений. А есть и другие раны — душевные, их исцелить куда сложнее. И душевных ран не избежал никто — ни крестьянин из захолустья, ни наши правители…
Разумеется, всякие там герцоги или повелители бурь в грязных окопах не корчились, не глушили самогонку, чтоб хоть немного
Об этом предпочитают молчать. Рассказывают о подвигах, о славных победах, а о боли и ужасах и не вспоминают. Послушать Покойника, так все исторические труды и все предания имеют лишь косвенное отношение к тому, что произошло на самом деле, — иными словами, история такова, какой ее велели считать те, кто нами управляет.
27
— Гаррет, ты ж у нас всегда весельчак был, — проговорила Белинда. — Циник, конечно, но в наше время все кругом циники. Где же твои шуточки?
— Дорогуша, я как-то спросил одного умника, отчего вокруг столько мрачных старых пердунов. Он ответил, что у каждого из нас свой запас шуток, и этот запас рано или поздно иссякает, и жизнь останавливается. Я испугался: а вдруг у меня осталась последняя шутка, и если я ее вышучу, что тогда? Совсем не хочется становиться мрачным старым пердуном.
Белинда то ли не поняла, о чем я толкую, то ли не оценила моего остроумия.
— Ты надо мной смеешься?
— Разве я посмею? Просто вспоминаю, чему меня учили в детстве. Тот умник, он был настолько стар, что помнил времена, когда Карента не воевала с венагетами.
— Человек?
— Угу. Ветхий днями.
Гномы, эльфы и некоторые другие не-люди живут на свете едва ли не дольше логхиров и весьма хорошо при этом сохраняются. Эльфы даже утверждают, что они бессмертны, но мой всезнайка-партнер сомневается в достоверности сих утверждений. Среди его знакомых не было эльфов, которых не прикончили бы в сравнительно молодом возрасте.
Байки насчет эльфийского бессмертия — из того же свода мифов, что и россказни про гномов и троллей: мол, если выманить гнома из шахты средь бела дня или заболтать тролля так, чтоб он не заметил наступления рассвета, то и тот и другой обратятся в камень. Мой вам совет: не торопитесь этому верить. Жизнь — штука драгоценная, не стоит рисковать ею попусту. Не то на собственной шкуре узнаете, что это за красная жижа у тролля на лапах.
Ну да, днем на улицах Танфера троллей не встретишь, но только потому, что тролли избегают городов. Для них в городе слишком много суматохи. А коли все-таки отправитесь на поиски троллей — поглядывайте по сторонам, не то столкнетесь нос к носу с шайкой гномов, решивших поживиться вашими денежками; и это может произойти и ночью, и утром, и днем.
— Этот старик, — продолжил я, — замечательно рассказывал всякие истории.
— Мой отец тоже так говорит.
— Чодо?
— У меня один отец, Гаррет. Наверно, он был знаком с твоим стариком.
Белинда на глазах превращалась в льдышку, которую мне вроде бы только-только удалось растопить.
— Когда-нибудь ты расскажешь мне, каково быть дочкой Чодо, ладно?
— Что?
— Стоит даже мельком упомянуть о твоем отце, как ты сразу становишься хмурой и… отстраненной, что ли. — Экипаж остановился. Я отодвинул занавесь на окне. — Приехали, между прочим. Целые и невредимые.
Двупалый распахнул дверцу и протянул руку.
— Погоди. — Белинда повернулась ко мне. — Гаррет, порой мне кажется, что я готова в тебя влюбиться, но это быстро проходит. Мне нравится, как ты себя со мной ведешь. Однако я не в силах перебороть другую Белинду, которая тебя смущает. И если ты раззявишь пасть, когда я буду другой…
Не думал, что она сама обо всем догадается. Как всегда, Белинда Контагью полна сюрпризов.
Двупалый помог ей спуститься. Он готов был целовать землю, по которой ходила его хозяйка, а она этого не замечала.
Очередная грустная история.
Двупалый одарил меня взглядом, не сулившим мне ничего хорошего, если с Белиндой что-нибудь случится.
Нас встретил Манвил Гилби, лично надзиравший за тем, кого впускают в дом.
— Наконец-то ты добрался, Гаррет! У нас и наполовину все готово не было, а гости уже стали съезжаться. — Он оглядел Белинду и даже зажмурился от восхищения. — Рад вас приветствовать, юная дама. И что, скажите на милость, такая красавица нашла в этом ощипанном петухе?
— Гилби, ты ли это? — изумился я.
Он подмигнул мне и забрал мое приглашение. Зная Манвила, могу предположить, что он распорядился вести учет: сколько приглашений раздали, сколько народу пришло.
— Мы предполагали, что ты появишься с мисс Тейт.
— Человек предполагает, судьба располагает.
— Думаю, мисс Тейт с тобой не согласится.
Еще бы она согласилась!
— Я ей все объясню. Может, потом посплетничаем? Я хотел бы осмотреть помещения.
— Разумеется. Просто я хотел предупредить тебя, что возможны неприятности.
Никак не пойму, откуда такая заботливость.
— Послушай, дело вот в чем. Мой партнер настоял на том, чтоб я привел с собой эту даму. Из-за гостей, которые могут вас навестить. — Что Белинда — королева танферского преступного мира, я уточнять не стал.
Гилби выслушал, кивнул и посторонился: мол, проходите. М-да, если его так легко убедить, какой толк от того, что он надзирает за входом в дом?
Может, я и перестраховываюсь, но у меня немало оснований опасаться за свою шкуру. Ведь я разворошил осиное гнездо, связался одновременно с тайной полицией, с человеколюбцами, с Семьей, со Слави Дуралейником, да еще и с компанией крупных фабрикантов впридачу.