Приключения иммигранта - Алистер
Шрифт:
– Что, прямо так "гулять"?
– уточнил Алистер.
– Без гида?
– Это я тебя должен совсем ни в грош ни ставить, чтобы обратно к Бенджамену отослать, - улыбнулся имперец.
– Погуляй, поспрашивай, сам со всем разберешься - разведчик ты или нет? Вверх по этой лестнице и в конце коридора, слева, есть свободная комната - жить можешь там. С вопросами приходи к нам - прямо через ту дверь, дальше сам поймешь. Иди развлекайся; очень сильно тебя здесь никто не обидит.
– Так и не скажешь, что вам от меня надо?
– напрямую спросил Алистер, слегка обалдевший от такого варианта "ориентации".
– Если захочешь, возьму тебя в аналитический отдел, там ты очень пригодишься, - пообещал разведчик, откидываясь
– Но силой добиваться от специалиста сотрудничества идиотов нет. Ты нам при первой возможности так "насотрудничаешь" - мало никому не покажется. Ну что ты смотришь на меня таким невинным взглядом: вон твое прошлое начальство пыталось - помогло это им? Иди, правда, погуляй - от тебя же одна тень осталась в этих ваших застенках...
И Алистер пошел гулять. А что ему еще оставалось? Коридоры и лестницы вывели обратно к задней двери, в яркий, влажный, ароматный воздух, на неширокие улицы имперской "столицы" с их свешивавшимися из каждой щели плетями вьюнков и зарослями цветущих кустов по всем углам. Интересно, как здесь может разойтись хоть какой-нибудь транспорт, и где он вообще, этот транспорт, и не все ли теперь равно... Улицы были, как и в прошлые разы, не людными, но и не пустыми. Пробегали туда-сюда ребята в синей форме и в меняющих на глазах цвет комбинезонах, прошло несколько девочек... женщин с детьми на руках, вприпрыжку передвигались дети постарше, и никто, казалось, не обращал ни малейшего внимания на светлокожего человека в вырви-глаз-красном костюме. Впрочем, оказалось, что алый - это еще ничего. Когда Алистер ушел подальше от центра, на глаза стало попадаться меньше военных и больше людей в одежде таких цветов, какие дома не увидеть было бы даже в цирке. Лимонный, оранжевый, бирюзовый... или, того лучше, канареечный и ярко-голубой вперемешку. Алистер прошел мимо продовольственной лавки, подумал было купить чего-нибудь съестного, но только свернул в очередной переулок. Не хотелось ему ни с кем разговаривать, да и есть, в общем, не хотелось, хотя кормили его в последний раз давно.
С отдалением от дворца улицы пустели, хотя застройка оставалась примерно такой же - создавалось впечатление, что весь город был спроектирован в одно время. Правда, не так долго он и гуляет... Алистер прошел уже несколько кварталов, не встретив ни одного человека, хотя несколько раз слышал из незастекленных окон голоса, когда перед ним неожиданно блеснуло море. Надо же, а он-то думал, что идет вдоль берега... Или здесь берег поворачивает?
Мостовая была на пару метров выше воды, и к идеально-белому песчаному пляжу спускались ступеньки с каменными перилами. На перилах сидела девочка в красно-желтом платье и играла на... флейте? Если бывают флейты из двух дудочек или, может быть, они как-то по-другому называются. Алистер остановился посмотреть. Девочка, шоколадная и черноволосая, как все имперцы, сидела лицом к морю, слегка болтала ногами и выдувала из своего инструмента затейливую прыгающую мелодию. Ее волосы были заплетены в десяток косичек красными и желтыми, как платье, лентами, концы которых свисали до талии... Сумасшедшая прическа, но красиво как! Девочка, видимо, почувствовала его присутствие, обернулась, не прекращая играть, и Алистеру показалось, что ее глаза зажглись, как фонарики. Она спрыгнула с перил, переворачиваясь в прыжке к нему лицом, встала у лестницы, топнула ногой в такой же сандалии, как у Алистера - нет, не такой же, на ее обуви были еще бубенчики - и заиграла новую мелодию, заводную и быструю. Топнула ногой - звук был почти как от барабана или бубна, - чуть откинулась назад, топнула еще раз, и мелодия разлилась по ее телу танцем. Алистер стоял, зачарованный переливами флейты, ритмом звонких сандалий, разлетом подола и косичек с лентами на фоне синего-синего моря, и был готов стоять,
– Фу-ух, - ее выдох тоже был мелодичным, почти как свист.
– Светлый день. Нравится?
Она зазвенела-зашлепала ему навстречу и остановилась в полушаге. Только сейчас Алистер рассмотрел, что ее платье - это на самом деле отдельные полосы ткани, скрепленные на плечах узелками-розочками и на талии - поясом и надетые на голое тело. Ну ничего ж себе! И не боится первого встречного в пустынном переулке, так наряженная!
– Очень нравится, - с трудом подобрал слова на незнакомом языке Алистер.
Девочка просияла.
– Ты ... ...
– видно, по нему было заметно, что он не разобрал ни одного щебечущего слова, потому что она перешла, запинаясь, на Стандарт.
– Ты толль-ко что при-йе-х'ал?
Оказывается, - все познается в сравнении - военные тут разговаривали практически без акцента, кто бы мог подумать? Но, по крайней мере, теперь он мог ее понять.
– Только что. Ты чудесно играешь.
– Меня зовут Гиата, - продолжила знакомство девочка.
– А тебя?
– Алистер.
– А-лли-с-те-рр... так?
– Практически так.
– Я так рада познакомиться!
– короткие слова удавались ей гораздо лучше длинных, но грамматика была правильной все время.
– Ты любишь музыку? А умеешь играть?
– Очень люблю и совсем не умею.
– Хочешь, научу?
– Этому долго учиться, - ляпнул Алистер очевидную глупость. Как будто она сама не знает, насколько долго и как трудно.
– Самому главному - очень быстро, - обнадежила ничуть не обескураженная Гиата.
– Ты умеешь свистеть?
Для примера она издала пару переливчатых громких трелей. Так Алистер, конечно, не умел, но почему-то тоже свистнул на пробу, то ли заразившись ее неуместным энтузиазмом, то ли... велели ему гулять, в конце-то концов? Вот он и гуляет.
– Очень хорошо! Свистни так же в свирель! Ну давай!
Девочка протянула ему инструмент, и Алистер осторожно подул в предложенный конец. Звук получился слегка излишне свистящий, но вполне терпимый. Осмелев, он дунул еще раз - с тем же результатом.
– Молодец! Еще!
На пятой попытке качество свиста Гиату, видимо, удовлетворило. Она потянулась вверх и зажала пару дырочек на... свирели, значит, не флейте, своими пальчиками. Звук поменялся.
– Вот та-ак... Ты свисти, свисти.
Гиата заткнула еще несколько дырочек, но потом ей, видимо, неудобно показалось стоять все время на цыпочках (Алистер был намного ее выше), и она попросила:
– Пойдем сядем на ступеньки. Лицом к морю. Ты садись на вторую, а я - на верхнюю.
Алистер, заинтригованный до предела, сел, как было велено, опять поднял инструмент к губам и чуть не уронил его, когда девочка вплотную прижалась сзади, обхватив его коленками за бока, протянула руки поверх его плеч, так, чтобы пальцы были над свирелью, и велела: "Теперь накрой пальцами все дырочки!" Он подчинился, Гиата накрыла его пальцы своими и скомандовала: "Теперь чуть подними. Чуть-чуть, вот так. Я буду нажимать сверху, когда надо, а ты свисти ровненько и не забывай дышать иногда. Ну, давай!"
Алистер послушно засвистел, совершенно не понимая, зачем он все это делает. Звук каждый раз получался громкий и на удивление мелодичный. Гиата опустила их пальцы на одну из дырочек, вторую, третью, две сразу, три сразу, и Алистер от шока чуть не перестал дышать. Под его руками незаметно возникла мелодия - медленная, несложная, но, несомненно, она там была. Он продолжал свистеть в сдвоенную трубочку, а ее хозяйка, тепло прижимающаяся своим едва одетым телом к незнакомому мужчине, плотно зажимала его пальцами отверстия, и музыка, становясь все сложнее и интереснее, слетала из свирели на пляж.