Приключения иммигранта - Алистер
Шрифт:
– А почему ты не спрашиваешь, как именно мы будем тебя заставлять?
– поинтересовался Эрвин, сворачивая на лестницу, где Алистер еще не бывал.
– Мне уже говорили, что вы не будете.
– И ты поверил?
– Нет. Принял за рабочую версию.
Эрвин рассмеялся, перепрыгивая через ступеньку. Алистер, решив не обращать на его непредсказуемые реакции внимания, продолжил:
– В любом случае, что вы хотите от меня получить? Раз вы предлагаете, значит, как-то заинтересованы. Объясни, почему.
– У тебя светлая голова, перпендикулярный нашему взгляд на вещи, ты знаешь Федерацию. Можешь быть очень полезен. Можешь и не быть, конечно, но это как пойдет.
–
– Никаких. Не хочешь - не надо.
Свежо предание... Хотя, судя по Ленни и компании, о последствиях они склонны предупреждать заранее. Может быть, конечно, только своих...
– Вы рассчитываете, что я соглашусь. Почему?
– Потому что ты не дурак.
– Оказалось, Эрвин вел его на плоскую крышу здания, и сейчас они вышли на окруженную балюстрадой пустую площадку, с которой, несмотря на быстро заволакивавшую остров темноту, открывался чудесный вид на город и море.
– И любишь свою семью и друзей, уж не знаю, какие у тебя сейчас отношения с Федерацией вообще. И со временем поймешь, что твое сотрудничество поможет нам выиграть эту войну с минимумом жертв с обеих сторон. А так как это единственный вариант завершения конфликта, который может устроить нормального человека, то ты захочешь приложить к нему руку. Понятно объясняю?
Ох, понятно... И логично. И очень обидно, тем более что, увы, похоже на правду, как Алистер ни старается эту правду игнорировать...
– Если я увижу, что вы бомбите мирное население, или пытаете пленных, или практикуете политические убийства...
– Откажешься работать в тот же день, я знаю. Отсутствие убийств не гарантирую, но это будет военный персонал.
– Все остальное гарантируешь?
– С высокой степенью вероятности. Хотя соблазн приложить половину наших иммигрантов чем потяжелее меня уже который год не оставляет. А зачем ты меня спрашиваешь, Алистер, ты же все равно не веришь?
– Я не очень верю, но другого способа получить информацию не существует, поэтому приходится так.
– А. Ну дерзай.
Ты даже не спросишь, что я решил?
– Так ты не решил.
– Эрвин оседлал парапет и откинулся назад в позе, которая просто обязана была оказаться неудобной.
– Ты думаешь. Ну думай, что я могу сделать?
– Ты же был в тюрьме, ты совершенно точно знаешь, что.
– А. Да, знаю. Но я не буду; мне не надо. Мы никого не заставляем, Алистер, у нас для этого социальное устройство не то. Ну, так сложилось. Так что тебе придется самому разбираться, чего и почему ты хочешь. Знаю, для вас сложно. Не сочувствую совершенно.
– Да уж вижу.
Закат померк окончательно, и Алистеру захотелось подальше отсюда, домой, куда он никогда не сможет вернуться, к сестре, с маме, к знакомым с детства улицам и книжкам... В одном Эрвин прав: с имперцами или против них, но остаться в стороне, уехать из столицы и рассказывать детям младшего школьного возраста адаптированную версию "Спящей красавицы" он не сможет.
– Светлой ночи, - сказал Алистер и ушел, не оборачиваясь, вниз, смотреть на окончание мучений Миэли.
До конца пленки оставалось минут сорок: последний разговор с измученным имперцем, на котором живого места не осталось , короткое путешествие на носилках в шлюзовую камеру, расстрел. Дальше тело выбросили в шлюз, наверное, но этот кусок записи был обрезан. Алистер, стиснув зубы, просмотрел всю вышеупомянутую последовательность и уже готов был с облегчением отключить экран, сочтя свою миссию, в чем бы она ни заключалась, выполненной, как осознал, что в последних нескольких минутах было что-то странное, и перемотал пленку назад. Землистое лицо Миэли, не выражающее ничего, кроме изможденности, настороженные лица конвойных... Сейчас-то
– Ленни.
– Да?
– шпион поднял голову; в ухе блеснула серьга. Вот же не надоест никак!
– Что значит вот такой знак?
– Алистер зачерпнул воображаемую жидкость.
– "Все хорошо".
– Ты уверен?
– Конечно; а почему ты спрашиваешь?
Алистер объяснил. Ленни, к его удивлению, только кивнул.
– И что там было хорошего?
– ядовито осведомился уязвленный отсутствием реакции бывший шпион.
– Ничего, конечно, - имперец откинулся на спинку стула и запустил руку в волосы.
– Но он наверняка надеялся, что это записывается и запись когда-нибудь попадет нам в руки. И мы будем знать, что он умирает в сознании, не сожалеет о том, что было, и передает привет.
– И как это очевидно из одного жеста?
– Подумай головой.
А нечего напрашиваться, конечно. Очевидно.
– Это единственный раз, когда он попробовал что-то вам передать? Или я просто не обратил внимания?
– Единственный, насколько я знаю. Но я так внимательно не смотрел.
– А остальные ребята?
– Тоже.
– Странное единодушие...
– Да нет, это нормальный жест в такой ситуации. Если тебя занесет когда-нибудь в госпиталь или в корпус, когда у мальчишек неприятности, не раз увидишь.
И все-таки что-то в этом объяснении продолжало беспокоить интуицию Алистера . Может, он нашел, наконец, нестыковку с "официальной легендой"? Понять бы еще, где она... Особенно учитывая недавние предложения - хотелось бы. Может быть, конечно, с Миэли напрямую это не связано, а просто в фильме камера поменялась и свет иначе падает, да мало ли что может показаться "не так" в записи, где "не так" - просто все... И все-таки.
– Ленни, а можно мне получить доступ к остальным допросам?
– Пожалуйста, - имперец потянулся к его экрану, едва не слетев со стула, потрогал поверхность, пощебетал что-то, пообещал: - Я тебе настрою пленки на их имена, - и вернулся обратно в нормальное положение.
– А как их звали? Кроме Миэли?
– Этани, Дариэль, Тайнир, Риннэ.
Алистер, на всякий случай, записал все это на листе бумаги.
– Спасибо. Остальные команды те же?
– Да, если не хочешь поменять.
– Пока не хочу, спасибо.
Беглый просмотр финала каждой записи показал, что они похожи как близнецы... или даже как имперцы. Дариэль нашел в себе силы улыбнуться перед расстрелом прямо в камеру - его вымученно-веселый взгляд, адресованный, казалось, лично наблюдателю, наверняка преследовал бы того в кошмарах, если бы он был к ним предрасположен. А в остальном... Что-то тут было неправильно, как и в записи с Миэли, но Алистер уже слишком устал, чтобы понять, что именно. Алистер отключил видео, попрощался с еще не разбежавшимися по своим делам соседями и пошел спать в гарантированно пустую в это время суток квартиру девочек. Перед тем, как окончательно отключиться, он успел подумать, что надо бы спросить Гиату и Таишу, не хотят ли они, чтобы он ночевал во дворце и приходил только по договоренности, но дотянуться до передатчика было выше его сил.