Приключения Красной Беретки
Шрифт:
Вы прекрасны… Наверно, да нет, не наверно, точно, именно поэтому я считаю, что могу вам доверять. Но вы понимаете, меня самого давит эта двойственность… Я вроде бы, ничего не боюсь… но я боюсь сказать эту правду. Да, против меня может ополчиться все научное сообщество… Нет, не сообщество, сообщество не ополчится, ополчится мое подсознательное… Вы – единственный человек, которому я эту правду говорю. Нелогичность…
Красную Беретку словно подбросило ударом тока:
— Не было никакой бабушки!
— Да, — взволнованно заговорил
— Я опять что-то разрушила?
— Нет, похоже, ничего не было до вас. Нечего было рушить, была только иллюзия, — Доктор задумался.
— Как просто и трагично… А что еще вы можете про меня рассказать?
— Например, я могу сказать, почему именно красная беретка… Потому что это вызов. И еще знак опасности.
— С опасностью понятно. Красота, тра–та–та… А вызов? Вызов кому?
— Вызов серому миру. Вызов миру, где никто не выделяется… старается не выделяться.
— Но многие молодые люди одеваются очень ярко, — сказала Беретка.
— Если вы приглядитесь, то молодые люди по сути носят униформу. Они боятся выделиться. А поскольку масса – серая, они боятся выделиться из серой массы. Их показной нонконформизм – на самом деле стандартизированный, униформированный, маскирующий индивидуальность конформизм.
— А что делать тем, кто хочет выделиться?
— А зачем выделяться? Чтобы показать свою пустоту и никчемность?
— Не думаю… Наверное, нужно направить себя на поиск божественного. На поиск божественного в себе и на поиск объекта божественного поклонения.
— Нет, нам такие слова говорить как бы нельзя… неполиткорректно…
— Я уже который раз слышу это слово – неполиткорректно. Можно про него подробнее?
— Вести себя политкорректно – это стараться никого не обидеть. А для этого нужно стараться не упоминать тем, связанных с изначальным человеческим неравенством. Особенно с тем неравенством, с которым ничего нельзя сделать.
— Но неравенство лежит в основе божественной иерархии… Без него нельзя противостоять хаосу!
— А мы и не противостоим… Мы в нем растворяемся. Хотя нет. Вы меня вдохновили. Я вам кое-что расскажу и даже покажу, — выражение лица доктора стало хитрым, — вы слышали о Спящей принцессе?
— Да, я читала в детстве. У меня она даже есть. Старое такое издание.
— Старое! – доктор торжествующе улыбнулся, — Смелые люди снова выпустили «Сказку о спящей принцессе». Да, она продается в сером пакете, как порнография. Мир будет меняться к лучшему. Я почему-то в это поверил, когда увидел это издание. А когда я увидел вас, я поверил в это еще сильнее. Смотрите, я вам это покажу.
Доктор достал серый пакет и вынул из него разноцветную книжку. Он открыл ее, и картонные фигурные картинки стали объемными.
— Хотите посмотреть?
— Спасибо, я все
— Вы понимаете, насколько это неполиткорректно! – доктор заговорил с придыханием, — Принцесса! В одном этом слове столько превосходства над обычным человеком, что обычный человек может просто впасть в депрессивный транс. А тут не только одно слово – тут целая сказка! Принцессами, в отличие от политиков, не становятся, принцессами рождаются.
— Мир будет меняться к лучшему, доктор. А если вам понравилась эта книжка… наверно, мне не стоит беспокоиться о вашем здоровье, — и Красная Беретка улыбнулась широко и открыто.
– --
Беретка вышла из кабинета. Келли стояла в закутке рядом с парой кресел для посетителей. И казалась очень довольной.
— Не бойся, все в порядке! Я подслушивала! – прошептала Келли, — пошли.
— Вообще, нарциссизм, — слово красивое, — Сказала Келли.
— Да у тебя, подруга, те же проблемы. Ты тоже нар–цис–систка! Ты обожаешь себя так же, как и я. Но ты не захотела идти к психотерапевту, и направила меня.
— Я не могла к нему пойти, потому что я ним давно знакома. Не получилось бы чистого эксперимента. У тебя вопросов было гораздо больше… Главное ведь – это сны. А сны твои. Верно?
— А почему и нет? Представь, ты – богиня, ты любишь поклонение…
— Я богиня? Не, я больше люблю жертвоприношения. Да. Если бы я была богиней, я бы любила жертвоприношения. А ты бы любила жертвоприношения?
— Нет. Боги… и при чем тут бедные барашки, птички…
— Какие барашки! Богини не признают суррогатов! Только человеческие жертвы! Если жертву приносят барашки – пусть они приносят барашков! А если жертву приносят люди – пусть они приносят людей! Ты любишь суррогатный кофе? Нет? И правильно!
— Нет. Спасибо. Я бы все-таки сконцентрировалась на поклонении моему совершенству.
Девушки рассмеялись и три раза поцеловались в щечки.
— А у меня для твоего совершенства кое-что есть. Ты говорила, что хочешь почувствовать дух времени… Ты хочешь почувствовать дух времени этого города, чтобы понять его. А почему бы не попробовать почувствовать дух времени мертвого города?
— Ты имеешь в виду, что тогда можно будет сравнить?
— Ты забыла? Мы обсуждали поездку в брошенный город.
— Да, я что-то забегалась… с духом времени мы так и не разобрались.
— Как насчет этой недели?
— Я уже бегу! Когда?
— Я хочу взять корпоративный броневик. Когда он будет свободен – а он точно пару дней в неделю свободен – тогда сразу едем. Желательно еще кого-нибудь взять.
— Мне некого, кроме Полицейского… но он тебя боится страшно.
— Тем лучше. Он еще и за тебя боится. Бери его. Пусть боится. О, так! Он меня подозревает? Прекрасно. Скажи ему, что это шанс приглядеться к Келли. Делаем из минусов плюсы. Как тебе? Это же мы! А теперь отвечай мне — громко.