Приключения Ньютона Форстера

Марриет Фредерик

Но важнее всего капитану казались четыре незамужние особы: три молодые, красивые и бедные, четвертая — непривлекательной наружности, старая, но богатая.

Это была мисс Тевисток, родившаяся в Сити, где ее отец возглавлял фирму «Тевисток, Ботлькок и К°». Ее крупное, как бы мужское лицо покрывали глубокие рябины и увенчивали рыжие волосы. Она поражала вульгарностью. Эта девица дожила до тридцати шести лет, ни разу не получила предложения и страстно стремилась к браку. Теперь она ехала в Индию к подруге, надеясь найти там счастье.

Остальные три

мисс — Шарлотта, Изабелла и Лаура Ревель — были дочерьми мистера Ревеля, который растратил все состояние жены, за исключением ее приданого, дававшего шестьсот фунтов в год, и бросил семью. Миссис Ревель, себялюбивая, непрозорливая женщина, больше всего в мире хотела пристроить своих дочерей, не думая о том, будут ли они счастливы, или нет. Один Бог знает, где жил мистер Ревель, так как он являлся к жене только за «подкреплением» и при этом почти не обращал внимания на дочерей.

Достойная чета решила переправить дочерей, из которых старшей уже было тридцать лет, в Индию, где их дядя служил в бенгальской армии в чине полковника. Он ненавидел мистера Ревеля и на письмо миссис Ревель, которая писала ему, что ее дочери будут присматривать за его хозяйством, ничего не ответил. Тем не менее три мисс Ревель направлялись к нему по желанию своих родителей.

Глава XXVII

«Бомбейский замок» вместе с целой флотилией других судов под охраной большого фрегата двинулся к острову Святой Елены под сильным юго-восточным ветром. Первые дни члены экипажа мало разговаривали с пассажирами, так как многие жители суши очень страдали от морской болезни.

В Бискайском заливе пришлось бороться с противными шквалами, и это отнюдь не способствовало поправлению больных. И только близ Мадеры на палубе показались дамские шляпки.

Первой вышла пресвитерианка, миссис Фергюсон, потом мисс Тевисток, наконец, Изабелла Ревель.

Ей только что минуло восемнадцать, и она обладала такими богатыми способностями, что, если бы ее не сдерживала природная скромность, она, может быть, выделилась бы из толпы, и ее считали бы гениальной. Воспитанная глупой матерью, вечно слушавшая замечания от двух несносных старших сестер, она редко показывалась в обществе, так как миссис Ревель боялась, чтобы Изабелла не помешала Шарлотте и Луизе найти «хорошие партии». Зато она много читала. До шестнадцати лет Изабелла жила, как Золушка.

Она была немного выше среднего роста, и ее фигура поражала изяществом и стройностью. В красивых чертах лица молодой девушки сказывались серьезность и скромность.

Перед отплытием мистер Ревель познакомился на палубе с миссис Фергюсон и попросил ее на время рейса принять под свое покровительство его дочерей. Пресвитерианке понравилась его наружность, а также и мысль пользоваться некоторым влиянием; она согласилась, и три мисс Ревель считались отданными на попечение жены пастора.

Итак, мисс Изабелла вышла на палубу; за ней шел судовой врач доктор Плаузибль.

Его позвали на помощь

к Лауре Ревель, которая жестоко страдала. Это был человек лет тридцати пяти; он слегка пудрил волосы, носил черные чулки и нижнее платье до колен, любил угождать дамам, и любезностью и лестью умел уменьшать их страдания. Мисс Лаура от кого-то слышала, будто морская болезнь проходит от имбирного хлеба, запаслась на время плавания большим количеством этого материала и неумеренно поглощала его, хотя странное лекарство ничуть не помогало ей. Видя, что Лаура не хочет отказаться от имбирного печенья, мистер Плаузибль тотчас же нашел, что это — превосходное средство, но посоветовал резать печенье тонкими ломтиками. Окончив консультацию, он пошел наверх вместе с Изабеллой.

Вода хлестала на палубу, доски были мокры. Судно кренилось. Капитан Драулок, заметив Изабеллу, хотел было подать ей руку, но в эту минуту сильный толчок отбросил его к борту; Изабелла, вероятно, очутилась бы там же, если бы Ньютон Форстер, стоявший близ молодой девушки, не удержал ее, помешав упасть.

Когда Изабелла оправилась от испуга, она поблагодарила Ньютона, хотя он и не был ей представлен, улыбнулась ему прелестной улыбкой и продела руку под подставленную руку капитана, который, подойдя к ней, отвел ее к миссис Фергюсон.

Мало-помалу на палубу выходили мужчины; первым показался старый полковник; он, шатаясь, вышел из люка и поплелся к миссис Фергюсон, хватаясь то за один предмет, то за другой, а подойдя к пресвитерианке, которой был еще раньше представлен, стал жаловаться на свои страдания, называя себя настоящим мучеником.

Выползли молодой писатель и кадеты.

Через четверть часа после появления дам на палубе вышло солнце, которое не показывалось два дня. Ньютон, в бытность свою на службе у мистера Беркрофта привыкший работать с астрономическими инструментами, прервал разговор капитана с миссис Фергюсон.

— Солнце взошло, и горизонт очистился, сэр. Вы можете определить меридиан.

— Да, конечно, — согласился капитан. — Поскорее принесите мой секстант. Вы извините меня, миледи, но о меридианах нужно заботиться.

— Больше, чем о нас, капитан? Фи, стыдно, — заметила миссис Фергюсон.

— Это не вполне верно, — возразил капитан, — но дело в том, что солнце может снова уйти.

— А мы останемся? — со смехом спросила Изабелла. — Я думаю, миссис Фергюсон, нам тоже лучше уйти.

— Но, дорогая леди, если солнце спрячется, я ничего не увижу.

— А если спрячемся мы, вы нас не увидите, — ответила миссис Фергюсон.

— Благодаря своему колебанию, сэр, — проговорил Ньютон, подавая капитану секстант, — вы подвергаетесь опасности потерять и солнце, и общество дам. Времени мало; я готов.

Капитан поднялся на лесенку, и теперь дамы могли заметить, что он смотрит через свой секстант, назначения которого они не знали. Ньютон стоял, глядя на часы.

— Капитан Драулок, — начал миссис Фергюсон, — позвольте мне заметить…

— Стой, — громко крикнул капитан.