Приключения осинового кола, или Буратино на Службе Святой Инквизиции
Шрифт:
— В таком случае, скажите мне, милейший: растет ли на вашем теле мох?
— Растет, — ответил Буратино, — правда, исключительно под шортиками.
— Снимите шортики, — властно приказала Госпожа Мальвина, — в любом случае это понадобится, поскольку я как раз собиралась вас за что-нибудь отшлепать. Например, за незнание таблицы логарифмов.
По прошествии получаса, вертя Буратино из стороны в сторону, Госпожа Мальвина с ужасом убедилась, что ученые книжки бессовестно врут. Кустик моха, произраставший на теле Буратино, совершенно не соотносился со сторонами света. Чтобы хоть как-то восстановить
Внезапно, дверь сарай распахнулась настежь. В дверном проеме стоял Дядя Том, на лице его были написаны брезгливость и негодование.
— Брысь отсюда, извращенцы! — завопил он. — Разве для этого я вас тут запирал, мерзкие тупые гомункулусы?
— Пожалуй, я побегу — мне надо как можно быстрее вернуться домой, к Папе Карло, — извиняющимся тоном сказал Буратино, потирая отбитые половинки.
— Ну, что же, раз вы не хотите получить должное образование и воспитание… — Госпожа Мальвина внезапно разрыдалась.
— Я думаю, вы могли бы нести светоч знания в умы старых необразованных негров, — мягко возразил Буратино. — Я уверен, что Дядя Том тоже не знает, как называется столица Италии, но очень хочет это узнать. А лучшей профилактикой старческого маразма издревле считалось запоминание наизусть тригонометрических формул двойного и половинного угла.
— Ах, если бы вы знали, как вы правы! — воскликнула Госпожа Мальвина и, забыв на секунду про необходимость дистанции между преподавателем и учеником, чмокнула Буратино в щечку.
— Осталась только одна проблема: как же мне вернуться в мой родной город?
— Ах, об этом не беспокойтесь, — улыбнулась Госпожа Мальвина. — Главный Географический Постулат гласит, что все дороги ведут в Рим. Вы не забыли, что Рим — столица Италии? — внезапно добавила она с некоторой озабоченностью.
— Н-н-н-не забыл, — проскрипел Буратино. Его ягодицы все еще ныли. — Но раньше я тоже бежал по различным дорогам, но все они, почему-то, вели меня в прямо противоположную сторону!
— Потому что раньше вы не знали Главного Географического Постулата, а теперь знаете, — пояснила Госпожа Мальвина. — Счастливого пути.
Осененный географическими познаниями, Буратино бежал по тропинке, предвкушая скорую встречу с Папой Карло и последующую смертельную битву с маленьким негодяем Табуретто за место в отцовском сердце. Откуда-то сзади слышался свист розог и зычные вопли старого негра. "Вы, молодой человек, так и не смогли усвоить основополагающее различие между прокариотами и эукариотами!" — доносился раздраженный голос Госпожи Мальвины. — "Если вы сейчас же не сможете мне объяснить принцип действия горелки Бунзена, я буду вынуждена поставить вас в угол, голыми коленками на соль! Надеюсь, вы не думаете, что мне это доставит удовольствие?"
Виляющая из стороны в сторону тропинка перешла вначале в широкую и ровную грунтовую дорогу, а затем и в выложенную аккуратными булыжниками мостовую. Несколько поворотов по наитию, и Буратино уже стоял перед входом в каморку Папы Карло.
— Ах, поглядите же, вот и он! Вернулся, не навернулся! —
— Отец, воскликнул Буратино, — возможно, я не лучший сын в мире, но зато у меня есть Золотой Ключик — да, пусть из обоссаного золота, но в нашей ситуации не стоит проявлять излишнюю брезгливость! К тому же, я знаю Страшную Тайну!
— Какую же? — заинтересованно спросил Карло.
Буратино подошел к камину и резким движением сорвал со стены аллегорическую карикатуру Кукрыникса-Шмукрыникса.
— О, нет! — запричитал Старый Карло, чуть не грохнувшись в обморок. — Как ты мог, маленький вандал! Я вырезал эту карикатуру из журнала «Крокодил» — единственного выпуска, на который у меня как-то раз случайно нашлись лишние деньги!
— Папа Карло, посмотри, тут дверь! — Буратино, начиная соображать что к чему, вставил в замочную скважину Золотой Ключик и аккуратно повернул его. Дверь с тяжелым скрипом отворилась, открывая взору старого шарманщика и его деревянного сына огромный, освещенный сотнями свечей зал, заполненный множеством людей. Услышав скрип двери, присутствующие разом обернулись и уставились на маленького деревянного нахала и его престарелого отца.
Буратино вскрикнул, Папа Карло охнул.
— Это вовсе не то, что вы подумали! — воскликнул Кардинал Капуччино, спешно слезая с девственницы и пытаясь нашарить тапочки под Темным Алтарем. Затем, прикрыл срам красной кардинальской шапочкой.
— Да-да, здесь никто не поклоняется Обезъяньему Богу Хануману, — подтвердил Джованни, пряча за спину дохлую мартышку и нервно теребя в руках поводок, на котором та когда-то повесилась.
— И "Аве Мария" мы исполняем исключительно в правильную сторону! — подхватил Джузеппе, торопливо обегая шарманку вокруг и хватаясь за рычаг другой рукой.
— И мы не приносили в жертву органиста, — прокричал точильщик ножей, незаметно вытирая топор о парохет. — А красная липкая жидкость на полу и стенах, разумеется, кагор. Мы случайно разбили бутылку.
— Мы тут собираемся вовсе не для того, чтобы материализовать посредством оголтелого разврата и двусмысленных песнопений Ключ от Адских Врат, — пояснил, выйдя в центр зала, Бенедикт Попадримский, — кстати, говорят, что Тайная Дверь над Камином и Адские Врата открываются одним и тем же ключом — Буратино, поди-ка сюда!
На негнущихся деревянных ногах Буратино подошел к Первосвященнику.
— Ты сделан из осины, не так ли, мой мальчик? — спросил Бенедикт Попадримский, отнимая у Буратино Золотой Ключик. — Знаешь ли ты, что осина горит хуже других пород дерева, а потому, для казни милостивой и некровопролитной, следует выбирать именно ее — ведь на слабом огне страдания грешника будут гораздо менее мучительными, хотя и более долгими. Сейчас мы это проверим.