Приключения Робин Гуда (По мотивам английских легенд)
Шрифт:
Теперь Робин отплатил ему той же монетой. Он отдал бы многое, чтобы увидеть лицо шерифа, когда тот будет рассматривать фальшивые гинеи и слушать историю возчиков.
Робин заехал далеко в лес и, остановившись, издал звук, который напоминал крик совы. Робин еще не успел распрячь лошадей, как его окружили двадцать человек из отряда. Он быстро рассказал им о случившемся.
– Мы накроем повозку ветками, - сказал Робин, - так, что она будет полностью спрятана, а лошадей отведем пастись на луг. Я хочу, чтобы шесть человек остались для охраны бревен до моих дальнейших указаний.
В это время двое возчиков вернулись в Ноттингем, их провели к шерифу. Когда он услышал их рассказ, его лицо покраснело от ярости. А когда они высыпали деньги на стол, он чуть не захлебнулся от злости, узнав собственные фальшивые монеты.
– Итак, Робин Гуд начал свои проделки в новой роли, - закричал он. Мне следовало бы послать с вами солдат для охраны деревьев. Дураки, идиоты! Эти монеты - фальшивые и ничего не стоят Мы потеряли бревна, а впридачу - лошадей и повозку. Мне следовало бы выпороть вас, но я вас повешу. Задыхаясь от гнева, дрожа и почти плача от злости, он упал в кресло.
– На рассвете я повешу вас в лесу, - наконец выпалил шериф.
– Я не позволю лжецам работать на себя. От вас никакой пользы. Стражник, до казни отведи заключенных в темницу. Пусть их повесят в лесу.
Кое-кто из слуг слышал крики шерифа и имя Робин Гуда. Подобно лесному пожару Ноттингем облетела весть, что Робин Гуд обвел шерифа вокруг пальца. Слухи об этой истории донеслись и до четверых людей Робина, которые пришли в город переодетыми, чтобы купить хлеб и кое-что из провизии. Рассказ о поддельных монетах вызвал прилив радости у всех, кто ненавидел шерифа. Когда он докатился до Робина, он громко рассмеялся.
– Я с удовольствием отдал бы двадцать золотых монет, чтобы увидеть лицо шерифа, когда он рассматривал фальшивки, которые сам дал мне, - хохотал он.
– О!
Чудесно!
Деревья в лесу дрожали от смеха, и еще много дней люди довольно хмыкали, вспоминая это происшествие.
– Шериф приказал повесить этих двоих завтра утром в лесу, - сказал Уилл Скарлет.
Вдруг Робин стал серьезным и вскрикнул:
– Он заходит слишком далеко и хочет испортить такую прелестную шутку. Но два поддавшихся на обман дурака не должны платить жизнью за то, что я посмеялся над шерифом. Нам придется спасти их и отослать в безопасное место, может быть, даже в Лондон. Они не посмеют вернуться в эту часть страны и не будут совать нос в наши дела.
На следующее утро небольшая группа людей шерифа вошла в Шервудский лес, таща за собой на веревке двух здоровенных мужчин. По дороге к лесу трусы выли от ужаса, а когда им на горло накинули петли, устроили такую шумиху, что люди шерифа вздернули их и ушли, не дожидаясь последних конвульсий.
От недостатка кислорода у казненных почернели лица, казалось, что смерть наступит с минуты на минуту, но вдруг раздались два звенящих звука, как-будто разорвались струны, веревки лопнули, а мужчины оказались на земле. Дыхание с трудом возвращалось к ним. Еще мгновение, и было бы поздно.
Они еще не успели подняться на ноги, как из лесу появились два человека в костюмах зеленого цвета и стали наблюдать за спасенными висельниками, дожидаясь
– Добрый друг послал нас, чтобы спасти ваши жизни, - сказал один из мужчин, одетых в зеленое, - кроме того, он посылает вам деньги. На этот раз они не фальшивые. У нас есть приказ посадить вас в повозку, которая направляется в Лондон. Скоро она выедет на большую Северную дорогу. Приказано также передать, чтобы вы оставались в Лондоне и никогда не возвращались обратно.
– Даю слово, - задыхаясь, проговорил извозчик.
– Мы сами рады уехать в Лондон.
Подальше от Ноттингема! Подальше от шерифа и его помощников! Мы благодарны за то что вы спасли нас от смерти. Хотя, это самое малое из того, что вы могли сделать, сыграв с нами злую шутку, которая едва не стоила нам жизни. Сначала вы отправили нас с фальшивыми монетами к шерифу, потом украли наши деревья, лошадей и тележку. Но, кто старое помянет, тому глаз вон. Чем быстрее приедет повозка, тем лучше.
Через несколько минут на дороге показалась повозка. Кучер быстро остановил лошадей и, опасаясь захвата и ограбления, с ужасом уставился на людей в зеленом.
– Не беспокойся, кучер, - прокричал один из людей Робин Гуда, - мы не собираемся грабить тебя. Просто хотим, чтобы ты отвез в Лондон двух наших друзей. И хотя у них достаточно денег, чтобы ускорить отъезд, мы заплатим сами.
Сказав это, человек из леса протянул кучеру мешочек с монетами и помог двум мужчинам забраться в повозку. Через несколько мгновений лошади тронулись, и повозка вскоре скрылась из вида.
Позднее шериф нанес визит леснику и его жене. Во всяком случае, он намеревался сделать это, но обнаружил, что хижина закрыта, а ее обитатели отсутствуют.
Он порыскал в ближайшем лесу, но не нашел и следа своих жертв.
Вдруг перед носом его лошади пронеслась стрела. Испуганное животное чуть не сбросило шерифа. Когда лошадь чуть успокоилась, шериф слез с нее, чтобы осмотреть стрелу, и, заметив, что к ней прикреплена записка, злобно зарычал.
В ней говорилось:
"Если ты хочешь получить назад бревна, приходи сегодня ночью к подножью холма Дингл. Подписано защитником всех бедных и угнетенных".
Шериф от злости выругался про себя и сказал вслух:
– Глупая приманка. Но я явлюсь туда и посмотрю, что меня ожидает, а для безопасности прихвачу с собой нескольких солдат. Нет сомнения, это еще одна проделка Робин Гуда.
Ночью шериф поехал к холму Дингл с четырьмя солдатами. Достигнув места встречи, он прокричал:
– Эй, есть здесь кто-нибудь? Я шериф Ноттингема! Я приехал за бревнами, которые мне обещали!
Он внимательно разглядывал гладкий зеленый склон холма Дингл. Вдруг его глаза сузились: он заметил, как надвигается что-то непонятное. Это испугало его лошадь. Она рванула вперед, и шериф оказался на земле. Он приподнялся на разбитом локте и увидел, как лошадь без ездока с бешеной скоростью помчалась в сторону Ноттингема. Жители города наверняка заметят лошадь без хозяина. Он молил Бога о том, чтобы никто не увидел его жалкого возвращения домой.