Приключения Тома Бомбадила и другие истории
Шрифт:
Он шагнул навстречу дракону, размахивая руками, будто распугивал ворон.
Этого оказалось достаточно. Хвосторуб сверкнул в воздухе и, описав дугу, звонко ударил дракона в сочленение правого крыла. Удар был так силен, что у Хризофилакса искры из глаз посыпались. Джайлз, естественно, не был сведущ во всех тонкостях драконоборчества. Знай он правила, его меч поразил бы более чувствительное место. Но Хвосторуб даже в неопытных руках делал чудеса.
Фермер вскочил на кобылу. Дракон пустился наутек. Кобыла за ним. С хриплым воем дракон перемахнул через поле. Кобыла не отставала ни на шаг. Фермер гикал и орал, будто на скачках, и при этом не
Ныряя в просветы между изгородями, они промчались по всем просекам и полям, перескочили через все ручьи. Дракон выпускал пламя и ревел, вконец потеряв ориентировку. Неожиданно они очутились перед мостом на окраине Хэма. Прогромыхав через мост, они понеслись по деревенской улице под оглушительный рев дракона. Откуда-то из проулка выскочил Гарм и как ни в чем не бывало присоединился к погоне.
Жители Хэма столпились у окон, а некоторые высыпали на крыши. Они испускали одобрительные крики, хохотали, колотили в сковородки, кастрюли, котлы, трубили в рога и дудки, а священник даже приказал звонить в церковные колокола. Такого шума и гама никто в Хэме не слыхал уже добрую сотню лет.
Неподалеку от церкви дракон выдохся. Он лежал посреди дороги и ловил пастью воздух. Гарм, осмелев, подошел ближе и обнюхал ему хвост, но дракон даже не отреагировал на такое оскорбление.
Когда подъехал на кобыле фермер и к церкви стали сбегаться (не забывая, однако, сохранять почтительное расстояние) деревенские жители, вооруженные кто вилами, кто шестом, кто кочергой, дракон, с трудом переводя дыхание, обратился к ним с такой речью:
— Милосердные люди, доблестный воин, не убивайте меня! Я очень богат. Я заплачу за причиненный ущерб. Я возмещу затраты на похороны убитых мною людей, в том числе священника из Окли. Ему высекут роскошное надгробие, хотя, честно говоря, был он скелет скелетом. Все вы получите щедрые подарки, если, конечно, разрешите мне за ними сходить.
— Какова стоимость подарков? — спросил фермер.
— Сейчас прикину.
Дракон начал быстро считать в уме. Он успел заметить, что толпа растет.
— Тринадцать шиллингов и восемь пенсов каждому.
— Ерунда! — воскликнул фермер.
— Чепуха! — подхватила толпа.
— Чушь! — пролаял Гарм.
— По две золотых гинеи каждому, детям в два раза меньше.
— А собакам? — спросил Гарм.
— Давай, давай, говори! Мы ждем, — настаивал фермер.
— Десять фунтов и мешок серебра на душу, а собакам золотые ошейники?
В голосе дракона промелькнула тревога.
— Убить его! — закричали люди — им явно надоела торговля.
— Мешок золота каждому и бриллианты дамам, — поспешил предложить дракон.
— Это уже похоже на разговор, но этого мало, — заявил Джайлз.
— Опять забыл про собак, — вставил Гарм.
— Какого размера мешки? — спросили мужчины.
— А сколько бриллиантов? — полюбопытствовали их жены.
— О горе мне, горе! — воскликнул Хризофилакс. — Я разорен!
— Ты это заслужил, — сказал фермер. — Выбирай, что лучше — разориться или быть убитым прямо на месте?
Он поиграл Хвосторубом, и дракон испуганно пригнулся к земле.
— Решай! — закричали люди; они совсем расхрабрились и теперь подходили все ближе и ближе. Хризофилакс стал часто мигать. Однако в глубине души он смеялся. К счастью для него, беззвучный этот смех остался незамеченным. Торговля его
— Назовите вашу цену, — предложил он, облизываясь.
Все разом загалдели. Хризофилакс прислушивался с большим любопытством. Один только голос в этом хоре ему не понравился — голос кузнеца.
— Ничего хорошего из этого не выйдет, попомните мои слова. Червяк не вернется, даю голову на отсечение. В любом случае ничего хорошего не ждите.
— Тебя никто не заставляет участвовать в сделке, коли ты не веришь, — возражали ему люди.
Они продолжали ожесточенно спорить, не обращая внимания на дракона.
Хризофилакс поднял голову. Но если он и хотел прыгнуть на толпу, пока все были заняты спором, его постигло разочарование. Рядом стоял фермер Джайлз и рассеянно жевал соломинку. В руке у него поблескивал Хвосторуб. Фермер ни на секунду не сводил глаз с дракона.
— Ни с места! Лежи как лежишь, а не то получишь сполна — и золото тебя не спасет, — предупредил он.
Хризофилакс прижался к земле. Наконец, из толпы выступил священник, которому было поручено вести переговоры.
— Презренный червь, — обратился он к дракону, — ты обязан принести вот на это самое место все свои бесчестно нажитые сокровища. Часть пойдет на возмещение убытков, а все остальное мы разделим поровну. Потом, если ты дашь торжественную клятву никогда больше не тревожить нашу землю и не подстрекать других чудовищ, мы отпустим тебя восвояси. А сейчас ты поклянешься особой клятвой, что вернешься с выкупом. Заклятие это, учти, держит в тисках даже драконью совесть.
Хризофилакс согласился на все условия после притворных колебаний. Он даже принялся лить горючие слезы, оплакивая свое разорение, пока по улице не потекли клубящиеся потоки. Он дал много торжественных замысловатых клятв, обещая возвратиться со всеми сокровищами к празднику святых Хилариуса и Феликса [8] . Это означало, что на путешествие туда и обратно у него было всего восемь дней, срок смехотворно малый, что, казалось бы, должен был понимать даже полный профан в географии, но тем не менее его отпустили, проводив всей деревней до моста.
8
На самом деле день св. Хилариуса (от греч. hylari — веселый) приходится на 13 января, а день Св. Феликса (от лат. felix — счастливый) на 25 февраля (прим. ред.).
— До встречи! — крикнул он уже с другого берега. — Буду ждать ее с нетерпением.
— Мы тоже, можешь не сомневаться! — прокричали ему в ответ.
Жители Хэма были люди очень легковерные. Клятвы, которые дал дракон, безусловно, легли бы камнем на его совесть и наполнили его страхом перед возмездием, будь у него совесть. Но совесть, увы, у него начисто отсутствовала. Простым людям трудно было предположить, что особа королевского происхождения может иметь столь досадный порок, но книгочей священник мог бы и догадаться. Не исключено, впрочем, что он догадался — он ведь был ученый человек и предвидел будущее лучше других.