Приключения уборщицы
Шрифт:
Герц Акимович тихонько так на меня смотрел. Я делала вид, что не замечаю его взгляда. И перешла на мытьё полов. В лаборатории должна быть чистота и точка!
– Нюра, а ты права, – задумчиво сказал учёный. – Выход есть. Но мне нужна твоя помощь.
– Моя? – удивилась я. – Чем может помочь великому ученому маленькая и хрупкая девушка-клон?
– А вспомни-ка ты, милый мой человек, состав раствора Петра Анисовича.
– Вы хотите клонировать Мигеля? Это невозможно! Он мёртв! – заспорила я с ним.
– Когда ты
– Простите, – мне стало очень стыдно, что засомневалась в нём. Герц Акимович умный мужик, а я…
А я написала на бумажке состав раствора, передала ученому.
– Теперь прошу оставить меня одного.
Я взяла Джона Смита под руку своей одной рукой. Просто во второй держала ведро с раствором воды и хлорки и швабру. Там в магазине много пыли…
Мы вышли на поверхность.
– Будем встречать ваших бурбадунцев, – постановила я.
Только сели на лавочку возле магазина, как этих «нелегких» принесло. Точнее прилетело, то есть приземлилось. Тьфу, ты блин, окаянные, все слова из-за них позабывала. А чего не забыть то! Огромная непонятная «фиговина» спускалась с небес. Мой первый инопланетный корабль выглядел, как ржавое ведро с гвоздями. Да уж…
Подняв песок в воздух, и накрыв этой пылью весь посадочный рисунок, корабль приземлился. Открылся трап, как две створки окна, только наоборот. Нижняя часть «створки» коснулась земли и стала удлиняться. Она удлинялась и удлинялась, так и докатилась до нас. Джон, как настоящий мужчина спрятался за меня. Понятное дело научился этому трюку у Герца.
Я разозлилась. Нет, ну как ещё это понимать!
Пылюка теперь везде, так ещё эти «бурабашки» оказались покрытые кусками грязи! Мой бедный глаз свело судорогой от такого зрелища!
– Мигель! – заорал фиолетовый в коричнево-грязные кружочки инопланетянин. – Где ты человечек? Нам бы заправиться, да улетать. Мы опаздываем!
Джон в панике присел и прикрылся своей ковбойской шляпой.
– Мигель в отпуске, уважаемый, – крикнула я. – Чего вам надо?
– Мы не будем разговаривать с тобой человече! Позови нам Мигеля!
Хлюп! Кусок коричневой гадости с фиолетовыми ворсинками упали на посадочный рисунок.
Остальные пришельцы воинственно замахали руками.
Хлюп! Хлюп! Хлюп!
С каждым «Хлюпом» моё сердце разрывалось на куски.
– Стоять! – заорала я, надвигаясь на них со шваброй, – Ещё один шаг и я вас распылю на месте! – на всякий случай и ведро с собой захватила.
Пришельцы дрогнули. Остановились и замолчали. Испугались грозной русской уборщицы со шваброй.
То-то же!
– Мы ж только заправиться, – решил высказаться один из них.
– И что? Это
– Слушай, человеческая самка, уймись! – грозно зашипел на меня их предводитель.
А я окатила его водой с хлоркой. Предводитель фиолетовых грязнуль заскулил, а потом и вовсе вся его шерсть, отпала кусочками.
– Ладно, ладно. Мы поняли. Мигель в отпуске. Сейчас мы сами быстренько заправимся и улетим! – примирительно сказал второй, прикрываясь, каким-то прозрачным щитом. – Только больше не брызгай на нас своим оружием.
– И уберите тут за собой! – приказала им. – А я прослежу!
Бурбадунцы уныло слезли со своего трапа. Быстренько собрали свои грязные лепёшки. Что-то понажимали на огромной огненной колонне. И молча улетели.
Джон сидел на лавочке и держался за живот. От смеха пепел с его сигареты сыпался мимо урны. Я на него зыркнула. Он подавился смехом. Рукой быстро всё собрал и положил в свой карман. И вернулся в магазин.
Я села на лавочку и попыталась успокоиться.
– Ох и испугалась же я! Не каждый день, гоняешь опасных пришельцев. Но думаю, баба Нюра мной бы гордилась!
Так я и просидела на этой лавочке, пока зной пустыни не сменился ночной прохладой. А солнце не уступило место звездному небу. Но сейчас это огромное скопление светящихся точек давило на меня с удвоенной силой. Вызывало тревогу от того что точно знаешь, что с каждой этой «крошки» может прилететь какая-нибудь бяка. Но я держалась! Иногда, то есть постоянно поднимала голову и присматривалась. Не летит ли ещё кто к нам!
– Нюрочка, у тебя шея завтра болеть будет, – сказал мне Герц Акимович.
Я, услыхав этот голос, подошла к нему и обняла, родного и настоящего человека.
– К чему такие нежности? – удивленно спросил он.
– Чтобы не расслаблялись! – испортил момент этот нехороший ученый. – Как там дела с Мигелем?
– Завтра после обеда будет как новенький! – засмеялся он. – Я кстати нашел ген ускоренного роста. Ай да, починю тебя!
– Надеюсь, после этой починки, я как новенькая не проснусь? – с опаской посмотрела на него.
– Эх, Нюра, нету в тебе духа авантюризма.
Я аж поперхнулась воздухом!
– А вокруг нас, что? Да вокруг же авантюризм чистой воды.
Он заботливо похлопал меня по спине и повел в свои лаборатории.
Я прошла мимо огромного инкубатора, в котором плавал Мигель. Брр, и я так же выглядела? Фу!
– Нюра, садись, – поторопил меня ученый.
Я села и приготовилась испытать на себе жуткую процедуру остановки старения. Пару минут подготавливалась, но ничего страшного, так и не началось.
Герц Акимович, напевая себе под нос песенку, мешал, что-то в колбе. Жидкость в ней менялась, как картинки в калейдоскопе. Затем, когда цвет удовлетворил ученого, он воткнул в неё трубочку и протянул колбу мне.