Приключения уборщицы
Шрифт:
– На, пей!
– И всё?
– Угу. И прибери потом здесь, – сказал ученый и пошел проверять инкубатор.
Выпил жидкость и перестал стареть? Мне, мягко сказать, это показалось подозрительным. Но, была, не была. Вынула трубочку и как умела баба Нюра, залпом осушила всю жидкость и занюхала рукавом.
– Надо рубашку постирать, – заметила я и перед глазами всё поплыло.
Глава 3
Глава 3
Разбудило
– Фу, гадость, – пробубнила и отвела это от лица подальше.
– Прости, я тебя не понимаю.
Резко открыла глаза и поднялась. Передо мной стоял голый мексиканец, покрытый грязно-розовой слизью. Я провела взгляд по дорожке из этой слизи и поняла, что Мигель ходил тут долго. Ибо всё было покрыто ей. Грозно посмотрела на парня. Но он зараза не испугался, а только захлопал своими длинными ресницами.
– Как я тут оказался, синьора? – спросил он невинным голоском.
– Я тебе покажу – синьору! – разозлилась я. – Всё тут отмывать зубной щеткой будешь!
Он зараза – рассмеялся.
– Ты такая смешная! – он сел рядом со мной на кушетку. – Как ты тут оказалась? И почему я в таком виде?
По его поведению, я, кажется, начала понимать, почему полковник по нему так «убивался». И от чего те фиолетовые «грязнули» хотели его видеть. Сразу видно – наш человек! То есть уже клон! Хрен прошибёшь.
– Мы тебя мертвого подобрали возле телефонной будки. Привезли сюда, а потом клонировали.
Мигель замолчал, тяжело вздохнул.
– Мама расстроиться. Она верит, что люди после смерти попадают в рай. А я клоном стал.
И так грустно он это сказал, что мне его жалко стало. Хотела обнять, но вспомнила про слизь и ограничилась, сочувственным вздохом.
К нашей грустной компании присоединился Герц и Джон.
– Нюра! Я просил тут всё убрать! – возмутился Герц.
– Мигель, мальчик мой, ты живой! – Джон раскрыл объятия и пошел в нашу сторону.
– И вам доброе утро, Герц Акимович! – пробурчала я, встала с кушетки и пошла в кладовку за инвентарём.
Мигель пошел следом, убегая от полковника.
Им что в гены вшивают идею, что я всех защитить могу? От злости резко остановилась и Мигель в меня врезался.
– Фу! – воскликнули мы одновременно.
– Эй! – возмутилась я.
– А что? – ответил он. – В мои планы не входили прикосновения к жесткой ткани твоей рубашки. Мне, между прочим, ещё больно. Я только из инкубатора!
– Судя по скорости загрязнения лаборатории, ты пару часов уже как оттуда вылез! – не уступала я.
– Мигель, мальчик мой! Живой! – не унимался старый полковник. – Ты как себя чувствуешь? Ты всё помнишь?
Мексиканец нахмурился. А я понимала, что в его голове сейчас, как картинки сменяются все дни его жизни. Наконец он очнулся, улыбнулся и ответил на вопросы.
– Чувствую себя прекрасно. Всё помню, кроме того, кто меня
– Ну и отлично! – Джон потер руки. – Там бронхус везут.
Мигель горестно вздохнул и спросил полковника.
– Они сегодня прилетят?
– Да, – Джон печально снял шляпу.
– Извините, конечно, но что такое бронхус? – вмешалась я в их разговор.
– Топливо для Амбробов, – ответил Мигель.
– Ребята, а у вас есть словарь для всех этих непонятных слов? – начала злиться на них, а ещё этот Герц со своей уборкой.
Ох, мама дорогая! Уборка! Меня настолько увлек разговор про инопланетян, что я забыла о самом главном! Или это всё из-за жидкости подсунутой мне ученым? Ай, ладно! Потом об этом подумаю.
Я схватила тряпку и начала стирать розовую жидкость. Мигель увидел мои страдания, подошел и сказал.
– Словаря нет. Есть справочник по видам топлива. Нам его создатели автозаправки подарили, – он рукой остановил меня и поднял на ноги. – Пошли, покажу кое-что!
Я вопросительно подняла бровь и оглядела его так пристально, что парень покраснел.
– И оденусь заодно, – стараясь не выдать своего смущения, ответил он.
Мы пришли на жилой этаж.
– Это комната Джона, это – моя. Себе можешь любую выбрать, – сказал Мигель. – Ты пока выбирай себе спальню, а я быстро натяну на себя что-нибудь, – он хлопнул дверью.
Хм, а мы вроде не договаривались с Герцем, что останемся здесь. Ладно, потом определимся! Я прошла по длинному коридору. Стены обшиты стальными пластинами, по бокам и на потолке полоски ярких ламп. Открывала двери по очереди. Ничего такого особенного в комнатах не было. Всё однотипное. Серое, железные кровати, с белым постельным бельем. Холодное, без души. Открыв очередную дверь, присмотрелась. И завизжала!
На крик прибежал Мигель, обвернутый полотенцем.
– Ты чего орешь? – наорал он на меня.
– Это что такое? – указала я на комнату, полностью засыпанную песком, в котором копошились белёсые тараканы.
– Это мои питомцы!
– Эта гадость твои питомцы? – поразилась я. – Тоже инопланетяне?
– Нет! – воскликнул он. – Это скорпионы!
– А, ну тогда они миленькие, – съязвила я. – А песиков или там кошечек ты не мог завести?
– Вот я тоже тебя спрашивал об этом! – вмешался в наш разговор Герц. – Но ты любишь трупы подбирать с дороги.
Возмутиться на нелицеприятное высказывание Герца Акимовича, мне не позволили питомцы Мигеля. Маленькие скорпиончики деловито так скучковались и маршем направились к ногам мексиканца.
– Они же голодные! – парень убежал в соседнюю комнату, а скорпиончики за ним. – Стоять! – приказал он. – А ну вернулись обратно, а я сейчас принесу кушать!
И питомцы развернулись и прошуршали в свою комнату.
Я открыла рот от удивления.
– Соскучились по мне, – пояснил Мигель, раздавая им еду. – Несколько дней не виделись.