Приключения в книжном магазине
Шрифт:
Рабочие переглянулись.
— Ну, это ты, брат, зря так! — укоризненно покачал головой один.
— Позвольте внести существенную поправку, — отчеканил Порфирий.
— Я не против элементарных жизненных удобств. Но ведь главное — духовное, а не материальное…
— Чего-о?! Да ты, я гляжу, хорош впаривать… А попробуй-ка отстоять на смене от звонка до звонка! Попробуй цемент потаскать! Что, слишком материально?
— Вот видите! — улыбнулся профессор. — Не так-то все просто!
Порфирий с раздражением смотрел на него, явно борясь с желанием изречь какое-нибудь грозное пророчество. Но это желание
— Ишь, как нос-то задрал! — ухмыльнулся строитель.
Оставшись наедине с рабочими, профессор миролюбиво посмотрел на них. Конечно, невежественные обыватели, но в принципе, это поправимо. Сколько великих ученых произошло из простого народа, взять хотя бы Ломоносова. Вот и он сам — из достаточно простой семьи…
Строители глядели выжидающе, и Эпифан Эпифаныч понял, что пора что-нибудь сказать.
— Вы читали мои книжки? — осведомился он. — Я…
— А кто вы, писатель, что ли? — проворчал один парень.
— Я — ученый, — небрежно, с сознанием собственного достоинства ответил Эпифан Эпифаныч. — Моя фамилия Свиридов.
Ответ публики оказался неожиданным. Вместо восхищенного молчания, которое Эпифан Эпифаныч привык ждать в таких случаях, последовала негативная реакция.
— Подумаешь, ученый! Мы ведь тоже не лыком шиты! — раздались нестройные выкрики. — В школе тоже небось учились!
— Я понимаю, но ведь вы не знаете многих важных вещей. Например состав атмосферы Венеры, основные гипотезы о при-чинах вымирания динозавров… Статистические данные о переселенцах Сибири вам тоже, скорее всего, неизвестны…
— Папаша, ты здесь не по адресу! — вдруг с угрозой произнес один из рабочих.
Эпифан Эпифаныч растерялся.
— Но ведь вы стоите здесь не просто так. Раз пришли в магазин, значит, решили приобщиться к знаниям…
— Да каким знаниям! Мы просто погреться зашли!
— Но разве вы… Рабочие нахмурились. Хотя они молчали, Эпифан Эпифаныч ощутил коллективное недовольство, словно угрожающее пчелиное жужжание. Что ж…
— В таком случае, я вынужден удалиться, — холодно сказал профессор и направился прочь. Однако его уход, как и уход проповедника, не остался без комментариев.
— Ишь, интеллигент выискался!.. Сидят на шее у трудового народа!
Эпифан Эпифаныч печально шагал, приближаясь к стеллажу «Психология». Да, эти граждане явно не прониклись сознанием того, с кем имели честь разговаривать… И науку они тоже, мягко говоря, недооценивают… Ну да ладно. В конце концов, не все становятся Ломоносовыми.
Подобное бывало и раньше — иногда кто-нибудь принимался критиковать те или иные идеи Эпифана Эпифаныча. Изредка это происходило даже на лекциях, когда какой-нибудь студент желал показать, что не лыком шит. Но такие протесты он легко устранял, пользуясь властью лектора. А этим товарищам двойку не поставишь и из помещения не выгонишь… Что ж, книжный магазин — общественное место, и с этим ничего не поделаешь.
Но была еще одна ошеломляющая мысль, которая особенно удручала Эпифана Эпифаныча. Он привык посматривать на других сверху вниз, с высоты своих научных достижений. А теперь другие свысока посмотрели на него! Раньше Эпифан Эпифаныч предпочитал не задумываться о том, что к нему могут относиться, так же, как он к другим. Но сейчас факт презрительного отношения
Как же это сделать? «Решение задачи содержится в ней самой» — любил повторять академик Крючников, старый учитель Свиридова. Как можно применить эту идею в данной ситуации? Задача в том, чтобы забыть о причиненной обиде. А для этого следует преисполниться чувством важности, осознать, что ему есть чем гордиться… Вот и ответ! Нужно на практике использовать свои способности…
Эпифан Эпифаныч внимательно осмотрел ближайшие книги. «Как стать счастливым»… «Стратегия и тактика общения»… «Как превратить беспокойство в спокойствие»… Ага, вот то, что надо! И.И. Иванов, «Наука, мышление и здоровье». Сейчас он полистает это произведение со столь претенциозным названием, и мысленно покритикует автора. Наверняка ведь есть за что…
Эпифан Эпифаныч раскрыл избранную книгу в начале и прочитал: «Мышлением можно управлять, а можно подчиняться его шаблонам, то есть рассуждать привычными способами. Осознанное управление своими мыслями происходит при практике целостного мышления, не ограниченного жесткими убеждениями».
Пожалуй, с этим можно согласиться… Взять хотя бы недавних собеседников — краснолицый Петрович зациклен на своих НЛО, проповедник Порфирий — на «священном» Меркурии. Понятно, что это их ограничивает, они не могут управлять своими косными мыслями… Другое дело — он сам. Уж он-то, профессор и будущий академик, мышлением управлять умеет. Иначе и быть не может — трудно быть ограниченным, имея столько научных заслуг… Эпифан Эпифаныч подбоченился и оглянулся. Но поблизости не было никого, способного разделить его восторг.
Хорошо, почитаем дальше… «Мышление становится целостном благодаря соотнесению с общим психофизическим состоянием человека. Роль состояния можно отрицать или недооценивать, но оно всегда влияет на мышление — вопрос лишь в том, насколько мы это осознаем.
Мышление зависит от питания, двигательной активности, расслабленности и дыхания, его характер определяется также степенью психического спокойствия. При успокоении возрастает способность к осознанному мышлению. Спокойный человек может управлять скоростью своих мыслей, глубоко осознает их смысл и связь с собственными желаниями и убеждениями». Что ж, можно согласиться и с этим. Настроение стало благодушным, и Эпифан Эпифаныч не спешил переходить к критике. Если автор пишет здравые вещи, почему бы не согласиться?..
Конечно же, физическое состояние влияет на состояние ума. Эпифан Эпифаныч вспомнил, как однажды не выспался и рано утром отправился читать лекцию. И что из этого вышло? Получилось, честно говоря, не очень хорошо. Эпифан Эпифаныч клевал носом, глаза постоянно норовили закрыться, а язык заплетался. Хорошо еще, что студенты и сами пребывали в подобном состоянии, поэтому наверняка ничего не заметили…
В другой раз опаздывал и так торопился, что сильно сбил дыхание, и долгое время не мог сказать ни слова. Одни студенты решили, что профессор забыл материал лекции, и стали посмеиваться. Другие же решили, что его молчание — угрожающий знак, намек на будущие репрессии за несданные рефераты, побледнели и стали ежиться. К счастью, вскоре Эпифан Эпифаныч восстановил дыхание, и начал свою речь, разочаровав первых и подтвердив правоту вторых.