Приключения Вехтора
Шрифт:
— А деньги ты откуда взял? Я тебя спрашиваю, — Димон обвиняюще ткнул в него пальцем.
— А то ты не знаешь, — огрызнулся Сидор.
— Я то знаю, — весело ответил Димон. — Но хочу, чтобы и ты признался.
— Так ведь выиграл.
— А если бы проиграл? Что бы мы тогда без денег делали?
— А вот это бы продали, — Сидор повертел у него перед носом жемчужиной. — Мне за неё тут аж двести золотых давали. И то, говорят, не предел.
— Я бы на вашем месте не стал бы этим хвалиться, — прервал
— Что ты имеешь в виду? — удивился Сидор. — И почему ты ещё здесь?
— Решил оказать вам маленькую любезность, — заметил Корней.
— И что за любезность, — поинтересовалась Маня, с интересом его рассматривая.
— Вы напрасно выставили на стол эту жемчужину.
— Это ещё почему? — заинтересовался Димон.
— Здесь не то место, где можно показывать подобные вещи, — резко ответил ему Корней. — Ночью, вас убьют, а жемчужину заберут. Барон, потому так и торопился, до вечера успеть забрать свой меч. Завтра, ему пришлось бы выкупать его у местных воров, а это чревато всякими неожиданностями. Могут не только жизни лишить, но и баронство отобрать.
— Это как это — удивился Сидор. — Вот так просто взять и отобрать?
— Не просто, но, владея мечом, можно, — ответил Корней. — И барон это знает. Потому и торопился.
— Погоди, — остановил его Сидор. — Это что же такое. Барон, значит, знал, что ночью нас будут убивать?
— Конечно, знал, — ответил Корней. — Потому так и торопился. Даже стряпчего привёл. А стряпчий, амбарную книгу принёс, вещь вообще неслыханная.
— А это значит…., - задумчиво протянул Сидор.
— Это значит, что барон чужими руками попытался скрыть грязное дело, в которое влез по самые уши, — перебил его Димон.
— Вы правы, — подтвердил Корней. — Вас убьют, и никто никогда и не узнает, что барон Генрих фон Гарс, Владетель Песьих Выселок и Мокрого Займища, Глава рода Гарс, опозорил свой род, проиграв в карты родовой меч, да ещё не отвоевал его обратно, а обменял на раба. Этого ему его род никогда не простит. И Главой рода, ему не бывать. Более того, он обязан будет совершить ритуальное самоубийство, иначе его будет стремиться убить любой член рода, вплоть до собственного сына.
— Стоп, стоп, стоп, — перебила его Маня. — На барона, плевать. Что ты там говорил про то, что нас будут ночью убивать?
— В этих местах, — ответил Корней, — это дело обычное. Вот ежели бы вы остановились где-нибудь в центре города, то можно было бы о жизни не беспокоиться, хотя и то, с таким вашим поведением, вряд ли. Здесь же, — усмехнулся он, — другие нравы. Ночью вас убьют.
— Опана! — ошалело повертел головой Сидор. — Сыграл в покер.
— А что? — напряжённым голосом спросила Маня. — Здесь что, за жемчуг вообще убивают?
— Как правило, да, — подтвердил Корней. —
— Пока жемчуг не обработан, — пояснил он, — невозможно проследить источник его происхождения. Кому и когда он принадлежал, где был добыт и как получен. А значит и человек, владелец подобной жемчужины, всегда может объяснить источник своего внезапного богатства. Мало ли, сколько лет она у него в семье хранилась….
— Понятно, — перебил его Сидор, — Дальше можешь не продолжать. Везде одно и тоже.
— Ну а ты чего, — обратился он к Мане. — Чего это ты так жемчугом заинтересовалась?
— Да мы тоже попытались жемчуг продать, — виновато посмотрела на него Маня. — Правда, всего-то пару и продали. Мелкого, — успокоила она Сидора, — больше у него денег при себе не было.
— У кого у него? — озадаченно поинтересовался Сидор.
— Да у менялы местного. Там, — махнула Маня рукой, — на базаре сидел. Правда, только по пятьдесят дал за каждую….
— У вас проблемы, — перебил её Корней. — Большие проблемы. Теперь весь город знает, что у вас есть жемчуг и вы его готовы продать. И не просто продать, а дёшево продать. За ваш, так называемый мелкий жемчуг, в другом месте дадут цену в пять раз больше, чем даже за большой. Большая жемчужина очень дорого стоит и её трудно сбыть. Мало покупателей. А мелкий жемчуг пользуется большим спросом, потому что его легче купить, а даже одна жемчужина, это уже состояние. Вы же продали две, да ещё три показал в трактире Сидор. И продали дёшево, значит, цену ему не знаете, а значит вы лохи. Теперь о вас знает весь город, по крайней мере, вся его криминальная часть. Ночь вы не переживёте. Надо бежать.
— Ага, — согласился Димон, так и, продолжая сидеть на подоконнике, — Если это все, правда, то нас уже пасут. То-то меня удивило, чего это парнишка какой-то стоит и стоит у ворот, никуда не уходит. А оно вона что.
— Похоже, ты прав, — заметил Сидор, осторожно выглядывая из окна.
— Ну что, господа умники, — мрачно заметил он. — Влипли. Что делать то будем? Надо рвать когти, а у нас даже лошадей нет. Далеко ли мы на своих двоих, да с тяжеленными рюкзаками убежим.
— Зачем на своих двоих, — возразила Маня. — Мы лошадей купили. Как узнали, что корабля нет, и в ближайшее время не будет, так пошли, лошадей и купили.
— Про лошадей можно забыть, — сожалеючи покачал головой Сидор. — Их уже наверняка пасут, как и нас.
— А вот и нет, — не согласилась Маня. — Мы их купили до того, как продали жемчуг. Да и оставили там же у продавца, в конюшне. Не знали, куда их девать, и есть ли в этом трактире, место для них. Договорились завтра с утра забрать.