Прикосновение к огню
Шрифт:
— Очень вам сочувствую, — сказала Лу и добавила: — Закройте рот, а то муха влетит.
Победно улыбаясь, она зашагала прочь. «Нет, каков мерзавец, а?!» — возмущалась Лу про себя. И оставила его одного наводить порядок на разгромленной полке.
Огнепоклонник поставил машину на стоянке, расположенной на краю квартала, в котором жила Рыжая Сука. Плохое место: слишком много окон. И слишком много людей, снующих туда-сюда, даже по ночам. Место не в его вкусе, что и говорить.
Он
И правда, «королла» подъехала очень скоро, своими фарами чуть-чуть не достав до его машины. Он барабанил пальцами по рулю, наблюдая за ее парковкой.
Вдруг в зеркальце заднего обозрения появилась старушка с парой шотландских овчарок на поводке.
Старушка сразу вылетела из головы, как только скрипнула, открываясь, дверь в доме Малотти. Рыжая Сука вышла на крыльцо и, обернувшись, стала разговаривать с кем-то, оставшимся в доме. Свет от фонаря падал ей на волосы, отсвечивавшие бронзой. Красивый цвет. Не теплый, как говорят художники, а, можно сказать, горячий. Ему всегда нравились румяные, крупные женщины с грудью пятого номера.
Да, жаль.
Внезапно прямо над ухом раздался стук. Он испуганно вздрогнул. Оказалось, что к нему в стекло стучалась старушка в шотландском берете. Ее овчарки рвались на поводках, сверкая белыми клыками.
Старуха еще раз требовательно постучалась, делая знаки, чтобы он опустил стекло.
Сердце бешено застучало. Он уже был готов в панике нажать на газ. Но тогда старуха могла запомнить его номер, а в этот раз он сидел за рулем собственного автомобиля. Пришлось опускать стекло, на ходу придумывая правдоподобную легенду.
— Эээ… видите ли, мэм, я, собственно…
— Молодой человек, на этом месте всегда паркуется мой муж. Не могли бы вы отъехать немного в сторону?
— Извините, мэм, я не знал. — Он едва сдержал вздох облегчения.
— Здесь обычно паркуются местные жители. А гости ставят машины вон там. — Она показала пальцем.
Старушка кивнула и потащила собак к своему дому. Он завел мотор, зная, что она не оставит его в покое, а будет наблюдать за ним.
— Эта старая вешалка, еще чего доброго, запомнит мой номер, — злобно пробормотал он.
Он отъехал так, чтобы старуха его не видела, и остановился. Через минуту мимо него проехала «королла». Подождав несколько секунд, он двинулся следом.
Лу Малотти. Наваждение. Он уже стал бредить ею. Везде чудится она. Иногда ему казалось, что когда-нибудь она все-таки поймает его. Он попытался убрать ее. Но вместо этого убил пару попугаев. Опять она подорвала его веру в себя.
Ну ничего. Скоро все станет на свои места.
Лу шла по сухому доку, переступая через лежащие
— Привет, Лу!
Голос Тирена Белла раздался справа от нее, из-за стены, защищающей от ветра. Она обогнула стену и обнаружила Тирена, сидящего на перевернутой люльке.
— Недурно устроился, — заметила Лу. — Еще бы сюда телевизор, да?
— У меня перерыв всего пять минут. Надо использовать его на всю катушку. Что делать, становлюсь стар, уже не могу бегать весь день.
— Сколько тебе лет?
— Тридцать семь.
— Тогда уступи место старшим.
Он немного подвинулся, и Лу села рядом.
— Сегодня я увольняюсь, — сказал Тирен. — Перехожу в «Норшипко».
— Я слышала, там тоже начались увольнения.
— Это просто освобождали место для меня.
Лу кивнула. Похоже на правду. Хороших сварщиков много, но таких, как Тирен, днем с огнем не сыщешь.
— Рада за тебя. Хотя жаль расставаться.
— Хотя и мне жаль, но я тоже рад за себя. Больно хреново стало здесь в последнее время, после того как старый Кармайкл ушел.
Они посидели в молчании. Тирен оперся головой о стену, Лу обняла колени. Она смотрела на Элизабет-Ривер, наблюдая за туманом, поднимавшимся легким дымком над поверхностью воды.
И дивилась на себя, почему она не устроится на другую работу, как Тирен. На ее месте большинство бы плюнуло и ушло. Или просто посмотрело бы на все сквозь пальцы. Но она вот такая дура, что не может жить спокойно. И уже поздно себя менять.
— Ты чего-нибудь выяснила насчет «Габриэллы»? — спросил Тирен, будто прочитав ее мысли.
— Еще выясняю. — Она непроизвольно напряглась.
— Оставь ты это, Лу.
— Не могу.
Тирен покачал головой.
— Упрямая ты женщина.
— Что делать.
Послышались голоса, громкий смех. Это рабочие возвращались с перерыва. Лу вскочила на ноги.
— Желаю тебе всего наилучшего, — протянула она руку. — Останемся друзьями?
— Останемся, — Тирен с чувством пожал протянутую руку.
Она пошла дальше. Дождя вроде бы не было, но в воздухе густо висела водяная пыль. Из-за этого, несмотря на яркий свет фонарей, ночь казалась темной и душной.
К ее удивлению, когда она пришла в офис, там сидел Стегганс, склонившись над стопкой бумаг, издали похожих на докладные записки инспекторов о проверке судов. Она прислонилась к косяку и сказала:
— Хорошо, что я вас застала. Мне нужно поговорить с вами.
Он поднял голову от бумаг и замер с карандашом в руке.
— Я знаю… Не делайте этого, не надо.
Она часто заморгала.
— Чего не надо?
— Увольняться, — Стегганс отложил карандаш в сторону, и ей показалось, что руки у него дрожат. — Я понимаю, что дела идут из рук вон плохо. Согласен, что не могу заменить Деверо. Но боюсь, что без вас я не справлюсь.