Прикосновение Макса
Шрифт:
Макс покачал головой. — Неделя, это то, что ты пообещала мне, так как не могла сказать останешься ли ты со мной. Это не крайний срок, любимая. Я надеюсь, что будешь со мной в течение следующих сорока или пятидесяти лет.
Дайна чувствовала что-то необъяснимое. Ей одновременно было и горячо и холодно, она чувствовала себя и взволнованной и напуганной, отчаявшейся и надеющейся. И было чувство нереальности происходящего, как будто она стоит на краю чего-то столь важного, что девушка просто боялась пошевелиться, из страха разрушить это мгновение. Когда она пропустила через себя произнесенные им слова, она поняла, что ее инстинкты были безошибочными, только
— Я не знаю, что значит ощущать любовные ласки, — нервно прошептала девушка. — Но я знаю, что никогда не буду в состоянии любить, пока не узнаю этого. Я не смогу позволить себе любить, пока не смогу доверять, даже когда я … так уязвима. Я хочу любить тебя, Макс. Я никогда ничего так сильно не хотела. И мне не нужна для этого неделя, не нужен даже час. Все в чем я нуждаюсь…, является тобой.
Макс был потрясен. Он хотел ее так сильно, и только потому, что так любил ее, честно полагал, что своей любовь может излечить раны, причиненные другим человеком. Единственное, в чем он был не уверен, действительно ли Дайна была готова проверить это. Если бы они начали заниматься любовью, а страх или паника оттолкнули бы ее, то ростки ее доверия были бы навсегда сломаны. Для Дайны это стало бы абсолютным подтверждением того, что она не сможет оставить позади ее прошлое и вести нормальную жизнь, после этого она уже не смогла бы выздороветь.
Но, пристально вглядываясь в ее личико, он видел, что это было не спонтанное решение человека, в независимости от того готов он к этому или нет, он видел тоску, сладость, застенчивой рвение и надежду.
Это почти разбило его сердце.
Он наклонил голову и мягко поцеловал девушку, сдерживая свои желания жесткой уздой контроля. — Давай уйдем отсюда, — пробормотал он у ее губ.
Дайна никого не замечала, даже когда он вел ее через переполненный зал, к передней двери. Все ее внимание было сосредоточено на Максе, не отвлекаясь больше ни на кого. Намного позже Морган сказала ей, что они исчезли со скоростью вспышки. Но даже если бы Дайна тогда осознавала это, ее бы это не заботило. Она все еще балансировала на краю, все ее чувства кипели, а мысли были сосредоточены на той единственной вещи, в которой она нуждалась.
Только позже она осознала, что они задержались, чтобы взять их пальто, появившиеся как будто по волшебству, и даже как Макс прощался с хозяином дома — она не помнила этого. Дом мог взмыть как ракета за их спиной, но даже этого она бы не заметила.
Макс поместил ее левую руку на свое бедро и удерживал ее там на всем протяжении пути до дома, а она не могла отвести взгляд от профиля его лица. Как и в тот первый день в парке, когда он вытянул из нее всю правду, она чувствовала себя связанной с ним каким-то способом, которого он не могла понять, а только чувствовать. Весь вечер они находились в почти постоянном физическом контакте, и в этом не было ничего случайного. У нее было какое-то неопределенное понимание того, что их длительная близость позволила ей видеть вещи такими, какими они являлись на самом деле, и теперь она должна избавиться от призраков прошлого.
Когда они приехали домой, она зашла с ним в лифт. Достаточно любопытным было то, что она не боялась. Да, возбужденная, да, взволнованная относительно своей способности ответить, когда наступит этот момент, но не было даже тени страха перед Максом или его желанием.
Он преуспел в том, чтобы научить ее доверять ему, не взирая на разногласия, и потому что это было
Она была готова проверить это, обнаружить, может ли она чувствовать желание — и любовь. Однако, судьба в лице незнакомца, предназначила ей еще немного ожидания.
Пентхаус Макса занимал весь верхний этаж здания, и чтобы просто подняться на этот этаж требовался или специальный ключ или разрешение кого-то в квартире. То же самое относилось и к самой квартире. Так что когда двери лифта раскрылись, и перед глазами возник высокий незнакомец, ожидающий в холле, единственной мыслью Дайны было, что госпожа Перри должно быть вернулась и позволила этому человеку войти. Но тогда почему она оставила его ждать здесь?
Макс на мгновение замер около нее, и она поклялась бы, что слышала тихое проклятие, но когда он пропустил ее и заговорил с мужчиной, его голос был спокоен как обычно. — Прекрасный выбор времени.
Ореховые глаза мужчины на одно мгновение задержались на девушке, а затем он посмотрел на Макса и произнес, — Мы должны поговорить. — Его голос был совершенно спокоен.
Макс открыл дверь квартиры, и спокойно представил Дайну Кейну Тайлеру, сказав только, что это его друг. Девушка не просила дальнейших объяснений. Тем не менее, она узнала этого человека. Он был тем самым водителем, которого дал Макс, когда они с Морган отправились по магазинам. Она и тогда не поверила, что он простой шофер, но сейчас уже начала задаваться вопросом. Все ее инстинкты говорили, что он не простой служащий, он и Макс были на равных.
Как только они оказались в квартире, девушка спокойно извинилась.
Рука Макса тут же напряглась вокруг нее. — Дайна, ты не должна…
— Все в порядке. — Ее взгляд скользнул по Кейну, а затем вернулся к Максу, — я все равно должна переодеться. — Она мягко освободила свою руку из его и через зал направилась к своей спальне.
Спальня госпожи Перри находилась с другой стороны квартиры около кухни и хотя она не появилась, когда они вошли в квартиру, были заметны следы ее возвращения. Как обычно, кровать Дайны была разобрана и на тумбочке приветственно горела лампа.
Зачем пришел Кейн Тайлер и о чем они разговаривали?
Дайна думала об этом пока переодевалась, заняв свой ум этой загадкой, чтобы не волноваться о том, что их прервали. Она внезапно задалась вопросом, был ли это Кейн, кто еще в первый день говорил о ней с Максом. Или, возможно, это был Вульф.
Но у нее была странная мысль, что кем бы ни был каждый из них, это была ошибка.
В гостиной Макс сбросил пальто, пиджак, галстук и рассеянно вынул золотые запонки, положив их на крышку бара и закатав рукава.
— Макс, я действительно сожалею. — Он посмотрел мимо Кейна. — Выпьешь?
— Нет, спасибо. Я не задержусь.
Макс налил себе бренди и выпил его одним глотком, единственном признаке внутреннего волнения. Он отставил пустой бокал, облокотился на бар и взглянул на посетителя. — Что случилось?
Кейн молча медленно приблизился к нему. — Ты хотел, чтобы я сверился с NCIC. Информационный Центр Преступлений выложил довольно длинный список воров, чьим почерком является оказание давления и шантаж вовлеченных людей, чтобы оказать им помощь.