Прикосновение невинныъ

Доббс Майкл

— А вы не забыли, что я замужняя женщина и вполне могла бы быть вашей старшей сестрой?

Они улыбнулись друг другу, довольные этой небольшой передышкой.

— Не забывайте, я — журналист, — продолжил Блэкхарт, — как и вы. Не слишком известный, увы, я пишу о таких сенсациях, как новые трещины на потолке в местной библиотеке и ливень, разразившийся во время приема в саду у мэра. Но… я не всегда работал в Уэчестере и, возможно, не навсегда застряну здесь. — В голосе Дэнни прозвучала грусть. Да, жизнь была жестока

к этому человеку.

— Почему все-таки вы решили помочь мне?

— О, по многим причинам. Достаточно того, что помощь вам нужна.

— Не врите, Дэнни. Я могу испугаться, ведь то же самое говорил Пол Деверье.

— Есть еще одно обстоятельство: вчера, незадолго до вашего прихода в редакцию, нашему главному позвонили. Не знаю кто, но разговор шел о вас.

— Это невозможно! Я никому не говорила, что собираюсь в газету.

— И все-таки, кто-то его предупредил…

— Черт! — Она допила мутное вино, сморщившись от его кислого вкуса. — Звонили не только редактору, но и в больницу, полицейскому инспектору, этой сволочи в банке. В социальную службу…

— Мужской шовинизм? Люди принимают вас всерьез?

— Только не Кэтти из социальной службы. — Иза смотрела невидящим взглядом в стену, в памяти всплывали некоторые детали, она как будто карабкалась на каменную стену, пытаясь узнать, что же за ней скрывается. — Черт побери, Дэниел, полицейский знал, что я собираюсь задержаться. Этого не знал никто… — она задержала дыхание, — никто, кроме Пола Деверье!

— Ваш гостеприимный хозяин.

— Скорее, тюремщик.

— А вы говорили ему, что собираетесь в полицию?

— Нет, нет, нет, — испугалась своего предположения Иза. — Он не мог знать. — Она опять оказывалась в лабиринте без выхода. В тупике.

— Тогда, возможно, вы натолкнулись на провинциальную солидарность, община сомкнула ряды.

Она покачала головой.

— Инспектор знал все еще до моего прихода. И ваш редактор тоже. Кто-то предупредил их. — Разговор Изы с Дэниелом был прерван ревом проезжавшего мимо тяжелого грузовика, горло защипало от выхлопных газов, стаканы на столе задребезжали. Где-то настойчиво звонил телефон, но никто не брал трубку.

— Вот оно! — воскликнула Иза, выныривая из лабиринта на свет. — Телефон! Дэниел, я договаривалась о встрече по телефону.

Блэкхарт потер впалую щеку, пытаясь понять ее мысль.

— И с вашим редактором, — продолжала Иза. Блэкхарт наконец понял.

— Держу пари, вы и о встрече в банке договаривались по телефону. Потому вам и отказались выдать новую кредитную карточку!

— Таким же образом я пыталась добраться до Кэтти.

— Откуда вы звонили?

Перед Изой забрезжила разгадка.

— Из кабинета Деверье, — ответила она. — Он настаивал, чтобы я звонила именно оттуда. — Внезапно

ей стало холодно и неуютно. — Возможно ли это, Дэниел? Неужели Деверье расставил мне ловушку?

— Ловушку? Да этот человек способен превратить всю страну в один большой капкан, если ему это будет необходимо. Член парламента. Представитель одной из самых известных семей Эссекса.

Отец его был членом кабинета министров. В здешних местах Деверье — сам Господь Бог. Кстати, Пол Деверье — близкий друг моего главного редактора. Он наверняка хорошо знаком с полицейским суперинтендантом. И почти наверняка знает управляющего банком.

— Но не Кэтти.

— Конечно. Она в схему не вписывается.

— Дерррь-мо! — Проклятье вырвалось у Изы непроизвольно, она стукнула кулаком по деревянному столу, опрокинув стакан и разбудив Бенджи, который мирно дремал у нее на коленях.

— Я где-то читал, что вы, американцы, умеете произносить это слово тридцатью способами… — Дэнни пытался отвлечь Изидору, подшучивая над ней.

— Дэниел, черт бы меня побрал, я все испортила! — Она наклонилась и взяла его за руку. — Даже с вами я договаривалась сегодня утром по телефону из дома Деверье.

Улыбка исчезла с лица Блэкхарта.

— Это не самый удачный вариант. Я сказал редактору, что собираюсь взять интервью у высокородной председательши местного филиала Женского института на выставке цветов.

— Простите меня!

— Не стоит.

Ветер взъерошил волосы Изы, и она нетерпеливым движением откинула их назад. Бенджи окончательно проснулся, слез с колен матери и начал играть камешками, пытаясь запихнуть их Изе в туфли. Она остановила его.

— Кажется, вы… ко многим вещам относитесь по-философски, Дэниел. К работе. К жизни. К людям.

— Привык. Иногда бывает необходимо посмотреть со стороны даже на себя самого. Особенно на себя. — На какое-то мгновение он приоткрыл Изе израненную душу, мучимую воспоминаниями, но быстро взял себя в руки, пожал плечами и улыбнулся виноватой улыбкой. Прекрасная у него улыбка, подумала Иза.

— Надеюсь, вы не станете возражать против моей помощи, миссис Дин? — Дэниел пристально смотрел на нее, и это не был взгляд доброго самаритянина, и уж тем более не взгляд младшего брата. Она опустила глаза.

— Все в порядке, сэ-эр, — поддразнила она его, растягивая слова.

— Очень рад. Тогда за работу. С чего начнем?

— Надо выяснить, как Деверье узнавал, с кем я говорю по телефону.

— Отводная трубка. Или записывающее устройство, подключенное к телефону. Все очень просто.

— Но Деверье находился за сотни миль отсюда. Вчера он был в Шотландии, посещал какую-то базу атомных подводных лодок. Его показывали в вечерних новостях.

— Так каким же образом он «держит руку на пульсе»?