Прикосновение теней
Шрифт:
— Давно тебя не было видно. — Он ловко сменил тему.
— Давно не проходила мимо, — холодно ответила я.
— И чуть не прошла сейчас.
— А ты шутник, верно?
— Некоторые так думают. Как дела?
— Хорошо. А у тебя?
— Целыми днями на работе.
Я слабо улыбнулась. Бэрронсу было далеко до уклончивости этого парня.
— А ты снова осветлила волосы, красавица.
— Захотелось кое-что изменить.
— Не только цвет волос.
— Наверное.
— Тебе идет.
— И нравится.
—
— В Зеркалах. Потом бродила по Белому Особняку, наблюдала за сексом Темного Короля и его фаворитки. Но большую часть времени пыталась выяснить, как поймать и контролировать «Синсар Дабх».
Мои последние слова просвистели в воздухе, и я почувствовала ветерок, когда ко мне одновременно повернулись головы всех Невидимых, присутствовавших в клубе.
На миг все умолкли и застыли.
А затем звук и движение вернулись со звоном хрустального стакана, который подбрасывал парень с мечтательными глазами: стакан разбился об пол.
Три стула упали, высокое костлявое существо поперхнулось и уронило карты, и они дождем осыпали стойку, мои колени и пол.
«Ха,— подумала я, — попался, красавчик».Он тоже в игре. Но кто он такой и за какую команду играет?
— Так кто ты на самом деле, парень с чудесными глазами? И почему ты продолжаешь появляться?
— Так вот кем ты меня видишь? И в другой жизни ты пригласила бы меня на выпускной? Привела бы к себе домой, чтобы познакомить с родителями? Целовала бы на крылечке, прощаясь?
— Я велел держаться поближе ко мне! — зарычал за моей спиной Бэрронс. — И не говорить об этой хреновой Книге в этом хреновом месте. Шевелите задницей, мисс Лейн, живо.
Он схватил меня за руку и сдернул со стула.
С моих колен посыпались карты. Одна скользнула за меховой воротник моего плаща. Я вынула ее и хотела отбросить, но в последний момент остановилась и посмотрела на нее.
Фир-дорчатасовал колоду Таро. Карта в моей руке была выполнена в красных и черных тонах. В центре Охотник летел над ночным городом. Вдалеке светилась серебром граница океана. На спине Охотника, между огромными темными крыльями, сидела женщина с кудрявыми волосами, развевавшимися вокруг ее лица. Я видела ее рот среди прядей. Она смеялась.
Это была сцена из моего сна. Как мой сон превратился в рисунок на карте?
А что на остальных?
Я посмотрела на пол. У моих ног лежало шесть пентаклей.
Женщина стояла на тротуаре и смотрела в окно на паб, на блондинку, смеявшуюся в компании друзей. Я смотрела на Алину.
Сила. Женщина сидит в церкви, скрестив ноги, обнаженная, смотрит на алтарь, словно в молитвенном экстазе.
На Пятерке Кубков женщина, очень похожая на Фиону, стоит у «КСБ» и плачет. На заднем плане виднелись — я наклонилась и присмотрелась — мои высокие каблуки? И мой iPod!
На карте Солнце две девушки загорали в бикини — цвета лайма и ярко-розовом.
Была карта Смерти, Мрачный Жнец в плаще с капюшоном, стоящий над окровавленным телом женщины. Я и Мэллис.
Была пустая колыбелька, а рядом — стопка одежды и украшения. Один из пергаментных останков человека, которого выпили Тени.
Я запустила пальцы в волосы, отбросила их назад.
— Пророчества, красавица, бывают разных видов и форм.
Я подняла глаза на парня с чудесными глазами, но его не было на месте. Я посмотрела вправо. Мистер Высокий, Костлявый и Полосатый тоже исчез.
На стойке, у новой порции виски и бокала с «Гиннессом», кто-то аккуратно положил еще одну карту Таро, серебристо-черной рубашкой вверх.
— Сейчас или никогда, мисс Лейн. У меня мало времени.
Я допила виски, насладилась ощущением, затем взяла карту и сунула ее в карман.
Бэрронс потащил меня к хромированной лестнице, которую охраняли двое мужчин. Тех самых, которые провожали меня в прошлый раз на верхний этаж к Риодану. Они были огромными, с мускулистыми телами и десятками шрамов на руках. На охранниках были темные брюки и футболки. Оба держали автоматы с короткими стволами. Лица обоих притягивали взгляд, но стоило к ним присмотреться, и хотелось отвести глаза.
Мы приближались. Они направили на меня автоматы.
— Какого хрена оназдесь делает?
— Остынь, Лор, — сказал Бэрронс. — Когда я говорю прыгать, твое дело — спросить, с какой высоты.
Тот, кто не был Лором, рассмеялся. Лор ткнул его в живот прикладом. Это было все равно, что бить сталью о сталь. Его напарник даже не моргнул.
— Черта с два я прыгну. Размечтался. Еще раз засмеешься, Фейд, и я скормлю тебе на завтрак твои яйца. Стерва, — выплюнул Лор в мою сторону.
Но он не смотрел на меня, он смотрел на Бэрронса, и, наверное, это толкнуло меня через край.
Я взглянула на проход между ними. Фейд уставился прямо перед собой. Лор таращился на Бэрронса. Я отошла от Бэрронса и зашагала к ним. Их взгляды оставались неподвижными. Словно меня не существовало. Не сомневаюсь, что, даже если бы я танцевала перед ними голой, они бы таращились на что угодно, кроме меня.
Я выросла на Глубоком Юге, в сердце библейского пояса, а там мало мужчин, которые откажутся поглазеть на женщину, не связанную с ними родственными узами. Но если женщина в сопровождении мужчины, с которым им нужно поговорить, — будь то ее отец, парень или муж, — они будут все время смотреть на мужчину.