Прилив (Тихий омут)
Шрифт:
А когда Грейс не было и девятнадцати, появился этот сладкоречивый Джек Кейси… И здесь она ничего не смогла изменить.
Кэрол не могла сожалеть о происшедшем, особенно после рождения Обри. Сожалела только, что беременность Грейс, поспешный брак и еще более поспешный развод лишь сильнее углубили пропасть между отцом и дочерью.
«И этого уже не изменишь», — вздохнула Кэрол, беря Обри за ручку и ведя ее к своей машине.
— Грейс, ты уверена, что автомобиль, который нашел тебе Дэйв, в порядке?
— Дэйв говорит,
«Дэйв — хороший механик», — подумала Кэрол. Она не держала на него зла, хотя именно он нанял себе в помощники Джека Кейси.
— Ну, он должен знать. А ты могла бы не спешить с покупкой и пользоваться пока моей машиной.
— Мама, проблема уже решена. — Грейс еще даже не видела подержанный седан, выбранный для нее Дэйвом. — В понедельник мы оформим документы, и у меня снова будут собственные колеса.
Устроив Обри в детском автомобильном кресле, Грейс села на пассажирское сиденье рядом с матерью.
— Поехали, поехали! Бабушка, гони быстрее, — потребовала Обри.
Кэрол смутилась, а Грейс удивленно приподняла брови:
— Ты опять превышала скорость?
— Я знаю эти дороги как свои пять пальцев и ни разу в жизни не платила штраф за превышение скорости.
— Просто потому, что полицейские не могут тебя догнать, — рассмеялась Грейс, пристегиваясь ремнем безопасности.
— Когда возвращаются новобрачные? — Кэрол не столько проявляла любопытство, сколько хотела перевести разговор в более безопасное русло и отвлечь Грейс от того, что все называли ее «тяжелой ногой». Почему-то, как Кэрол ни рассчитывала, она всегда вжимала педаль газа в пол до упора.
— Сегодня. Думаю, около восьми вечера. Я просто хотела навести порядок и приготовить что-нибудь на ужин. Вдруг они приедут голодными.
Жена Кэма будет тебе благодарна. Какой же она была красивой невестой! Никогда не видела никого прелестнее. И где она раздобыла такое свадебное платье, ума не приложу. Парень почти не оставил ей времени на подготовку к свадьбе.
— Сет сказал, что Анна специально ездила за платьем в Вашингтон, а фата принадлежала ее бабушке.
— Я тоже храню свою свадебную фату. Всегда представляла, какой ты будешь в ней красивой… — Кэрол осеклась, искренне сожалея, что не прикусила свой длинный язык.
— Мама, тебе не кажется, что фата была бы неуместной в кабинете мирового судьи?
Кэрол со вздохом повернула машину на подъездную аллею Куинов.
— Ну, наденешь ее в следующий раз.
— Я никогда больше не выйду замуж. Из меня не получится хорошая жена. — Пока мать, вытаращив глаза, переваривала это заявление, Грейс выскочила из машины, просунула голову в окошко и чмокнула Обри. — Веди себя хорошо, детка, слышишь? И не выпрашивай у бабушки слишком много конфет.
— У бабушки много шоколада.
— Как будто я сомневалась! Пока, малышка. Пока, мама. Спасибо.
— Грейс… — Но что она могла сказать? —
— Посмотрим. И не позволяй Обри измываться над собой, — добавила Грейс, взбегая по ступенькам на веранду.
Этан, Филип и Сет наверняка сейчас на верфи. Грейс прекрасно все рассчитала. Она очень долго убеждала себя в том, что не должна испытывать неловкости после событий предыдущей ночи, но хотела немного успокоиться, прежде чем встретиться с Этаном лицом к лицу.
Тепло и уют гостеприимного дома Куинов приносили Грейс душевный покой. Она всегда с удовольствием наводила здесь порядок, а сегодня ее подгонял и инстинкт самосохранения. Она так хотела быть нужной и вкладывала в работу всю душу… Хотя вряд ли для уборки дома нужна душа, думала Грейс, машинально водя по полу старым полотером. Результат будет тем же: Анна вернется в безупречно чистый дом, полный ароматов свежих цветов.
Ни одна женщина не должна возвращаться из свадебного путешествия в хаос и грязь, а, видит бог, мужчины этого семейства в избытке создают и то, и другое.
«Я нужна здесь. Я здесь необходима, черт побери! И я сделаю все, чтобы доказать это», — пообещала себе Грейс.
Закончив с полами, она поднялась в спальню Кэма и Анны, поставила в вазу цветы, которые выпросила у Ирэн… Затем раз пять переставила вазу, прежде чем обругала себя за глупость. Анна все равно поставит их там, где захочет. И вполне вероятно, изменит все остальное. Скорее всего, Анна захочет обновить всю обстановку, решила Грейс, наглаживая выстиранные ею тонкие летние занавески, пока на них не осталось ни единой морщинки.
Анна — горожанка до мозга костей. Возможно, ей не нравится старая мебель и безыскусные деревенские мелочи. Не успеешь оглянуться, весь дом будет сверкать стеклом и пахнуть кожей, все чудесные вещи профессора Куина отправятся на чердак, а на их местах появятся современные скульптуры, которые не способен понять ни один нормальный человек. Полы застелют коврами, стены перекрасят в какой-нибудь яркий цвет, режущий глаза.
Еле сдерживая поднявшееся в ней негодование, Грейс развесила занавески, затем прошла в ванную комнату, чтобы подрезать стебли роз… Любой, у кого есть хоть капля здравого смысла, понял бы, что этот дом нужно лишь чуть-чуть освежить. Если бы спросили ее мнение…
Грейс уставилась на свои сжатые кулаки, затем перевела взгляд на отражение в зеркале над раковиной: пылающие щеки, сверкающие глаза, стиснутые зубы.
— Господи, Грейс, что с тобой случилось? — Она покачала головой, не зная, смеяться или плакать. — Во-первых, тебя никто не спрашивает, а во-вторых, ты даже не знаешь, собирается ли Анна что-то менять.
Только если изменить хоть самую малость, все станет не таким, как прежде. Грейс вздохнула, продолжая разглядывать свое отражение.