Приманка для Коршунова

Котлярова Екатерина

— Просто знаю, Маш. Просто знаю…

Улыбаюсь и проваливаюсь в сон. Раз Саша сказал, так и будет. Так и будет…

Глава 24

Саша

Маша уснула. Сестра вздрагивает во сне и что-то неразборчиво бормочет. Склоняюсь ниже к ней и напрягаю слух.

— Лёва, пожалуйста… Лёвочка… люблю… не уходи… — начинает всхлипывать.

— Тише, Кукла, — пробормотал я, вспоминая странную кличку, которую дал сестре рыжий. — Никуда не уйду.

— Лёва… — выдыхает и расплывается в улыбке. Ладонями сжимает

мою футболку, сминая ткань в кулаках. Усмехаюсь и с нежностью глажу мелкую по голове. Старше её всего на семь месяцев, а иногда кажется, что между нами лет пять разница. Вспомнил, как два года назад отец привёл её домой. Я даже точно помню день.

Пятое мая.

Закинув ноги на стол, переписывался с девчонкой, с которой вчера познакомился на вписке. Ухмылялся с заумных цитат, которые она явно брала с одной из многочисленных групп ВКонтакте. Кинул взгляд на экран ноута, где за каким-то Лешим на заставке фотография трёхлетней давности. Из лагеря. С костра. ОНА, сидящая рядом с рыжим и прикрывшая устало глаза, и я, смотрящий на неё с жадностью. Как и сейчас. Мигом захотелось плюнуть на всё. Послать новую девчонку, которая усердно пытается меня заинтересовать, и пойти по знакомому до боли маршруту. Вновь опуститься на лавку и смотреть выжидающе на двери её подъезда. Сцепил с силой зубы и откинул голову на спинку мягкого кресла. Три года прошло, чувак, пора забыть. Серьёзно, мл*.

Услышал внизу голоса, а затем отец заорал:

— Александр, спустись немедленно.

Раздражённо цокнув языком, отшвырнул телефон на кровать и медленно спустился в холл. Отец стоял и выжидающе смотрел на меня. Позади него увидел девчонку. Худющую и мелкую. Она была настолько испуганной, что создавалось ощущение, что грохнется на вымытый пол с минуту на минуту.

— Чего? — недовольно бросил я, не сводя взгляда с бледного лица девчонки. По какой-то неясной причине я испытывал волнение. Боялся, что она сейчас свалится в обморок.

— Иди, знакомься со своим братом, киса, — подтолкнул в мою сторону девчонку отец.

С братом? Серьёзно? Вскинул брови.

— Я хочу домой, — пискнула девчонка, сжимая пальцами край платья. — Пожалуйста.

— Ну что же ты, — отец закинул руку на плечо девушки, и она сжалась. Вжала голову в плечи, зажмурила глаза и всхлипнула.

— Пойдём, — я шагнул вперёд и протянул руку ладонью вверх.

Она застыла. Пару секунд вглядывалась в моё лицо, а затем вложила ледяные пальцы в руку. Отцу пришлось выпустить девчонку из объятий.

— Покажи ей дом, Александр. Комнату подготовит Галина, — недовольно бросил отец, скользя сальным взглядом по худому телу девчонки. Я прищурился. Совсем с катушек слетел, маразматик? — В семь спуститесь к ужину.

Я кивнул. Подтолкнул девчонку к лестнице и закрыл ей спиной от похотливого взгляда папаши.

— А куда идти? — тихо прошептала

девчонка.

— Наверх. Дверь в мою комнату открыта.

Девчонка кивнула и быстро засеменила наверх. На последней ступеньке я обернулся. Отец стоял у подножия и наблюдал за нами. Я скривил губы. Ненавижу его.

— Как тебя зовут? — поинтересовался у девчонки, когда она застыла посреди моей комнаты, с любопытством озираясь по сторонам.

— Маша. Маша Синичкина, — в глазах появились слёзы, и она часто заморгала.

— Значит ты моя сестра? — я опустился в кресло и сцепил пальцы в замок. — Как же так получилось?

Маша неопределённо повела плечами и опустила низко голову, скрывая лицо за завесой волос.

— Тебе в ванную нужно? — смягчив тон, спросил я.

Маша закивала головой, продолжая прятать лицо.

— Вон дверь, Маша, — пальцем указал я. — Иди, умойся. Мне кажется, что кое-что нам следует прояснить.

— Я хочу домой, — она вскинула на меня огромные глаза, которые, казалось, занимали половину её худого лица.

— Куда домой, Маш?

— К себе домой. К маме, — она выронила из рук куртку, закрыла лицо руками и горько зарыдала. — Я хочу к маме. К мамочке.

Я вскочил с кресла и в панике застыл. Что делать? Что делать с рыдающей девчонкой в своей комнате? Как успокоить? Уйти? Оставить её одну? Или начать жалеть?

— Эй, ну чего ты? Ну, прекрати, — забормотал я. — Ну, давай позвоним ей. Давай, — я схватил телефон и протянул его девчонке, — говори телефон. Она тебя заберёт.

Но всхлипы девчонки становились всё громче и чаще. А потом я увидел, как она стремительно краснеет, увидел, как начинает задыхаться. Смотрел в ужасе и не мог пошевелиться. Не мог даже с места сдвинуться. Не мог издать ни звука, чтобы позвать на помощь. Маша упала на пол, потянулась за курткой и достала какую-то белую фигню. Поднесла ко рту и пару раз нажала. С облегчением, какого в жизни не испытывал, увидел, что лицо девчонки снова становится белым. Я отмер. Дрожащими руками поднял её с белого ковра и перенёс на кровать. Плеснул в стакан воды и протянул Маше. Девчонка приняла его из рук, благодарно кивнув, и залпом выпила.

— Мамы больше нет, — отвернулась от меня девчонка. — Ни мамы, ни дяди Серёжи. Твой отец их убил.

Меня в который раз за день парализовало.

— Что? — смог выдавить из себя.

Девчонка повернулась ко мне и, глядя прямо в глаза, чётко повторила:

— Твой отец убил сначала любимого мужчину моей мамы, а потом её.

Впервые в жизни я упал в обморок. Свалился на пол, как кулёк с картошкой.