Прими день грядущий
Шрифт:
Взглянув на Марию, сидевшую позади него в повозке, Люк сразу забыл о семье и провел пальцем по морщинкам, которые легли на ее чистый лоб.
– В чем дело, милая?
Мария прижала его руку к щеке:
– Я так хочу, чтобы сегодняшний день стал для тебя особенным: день свадьбы должен отличаться от других.
Люк нежно прикоснулся к ее дрожащим губам:
– Любовь моя, у нас уже состоялась самая замечательная свадьба в истории: на берегу Вабаша, с луной и звездами в качестве свидетелей. А сегодняшняя церемония – просто маленькая формальность,
– Сегодня все тоже прошло замечательно, – возразила Мария. – Нел и девушки так суетились вокруг меня, что я чувствовала себя почти принцессой. Но я не могу не думать о твоей семье. Они тоже должны были быть с нами. Казалось невероятным, что твои родные могут не прийти.
– Но они смогли, – махнув рукой, ответил Люк. Глаза Марии наполнились слезами, и она поспешно отвернулась.
– Я боюсь, Люк.
Это запретное признание укололо его прямо в сердце.
– Чего же, любовь моя?
– Я боюсь, что однажды ты проснешься и осознаешь, что я – это все, что у тебя есть, что твоя семья отвернулась от тебя из-за меня. Я боюсь, что в конце концов, ты возненавидишь меня за это.
Люк поцеловал жену в мокрые от слез глаза.
– Господи, Мария, не говори так, никогда не говори об этом, – он взял ее лицо в свои ладони. – Ты для меня целый мир. Я люблю тебя и смогу прожить пятьдесят лет только на одной твоей улыбке.
Мария с такой благодарностью ответила на поцелуй мужа, что Гедеон, сидевший рядом в повозке, смущенно захихикал.
Высвободившись из объятий, она тоже рассмеялась. Вся ее неуверенность вмиг улетучилась от влюбленной уверенности Люка.
Неожиданно Люк остановил лошадь на вершине покрытого голубоватой травой холма. Перед ними простиралась долина, омываемая глубоким искрящимся потоком и окруженная обширными зарослями акации и дуба. Весенние цветы безмятежно покачивались на ветру, а в тростнике у реки пели камышовки.
Посреди этой красоты стоял дом. Он выглядел настолько основательно и уютно, что вселял уверенность. Вход украшал венок из сухих цветов.
– Люк, – пораженно выдохнула Мария. – Как тебе это удалось?
Люк снял с жены шляпу и ласково погладил по волосам, решив со временем, когда сам перестанет удивляться этому, рассказать Марии о Ханне и ее подарке.
Убрав с лица Марии выбившийся локон, он воскликнул:
– Ах, милая, по-моему, здесь должен стоять дворец с целой армией слуг для тебя!
– Мне не нужно ничего, кроме того, что я имею, – искренне призналась Мария.
Люк снова потянулся к ней со стоном внезапного желания, но на этот раз Мария увернулась и, подхватив юбки, выпрыгнула из повозки и побежала по траве. Смеясь и спотыкаясь, она устремилась к дому.
С улыбкой на лице Люк восхищенно следил за ее маленькой изящной фигуркой. Даже цветы, украшавшие склон, не могли сравниться с дикой красотой Марии.
– Подожди нас здесь, – проговорил он, отдавая Гедеону поводья, и побежал вслед за женой.
Люк догнал ее перед
В доме пахло сухой лавандой и свежим деревом новой мебели. Люк нагнул голову и нежно поцеловал жену. Его сердце наполнилось гордостью обладания ею, а глаза Марии сияли любовью к нему, только к нему.
– Добро пожаловать домой, миссис Эдер, – провозгласил Люк.
Едва не сорвав с петель дверь, Хэнс ворвался в маленький, чисто женский, кабинет Нел Вингфилд, которая, взглянув на него, сразу отшатнулась: столько в нем было ярости.
– Ты должна мне, Нел, – коротко бросил Хэнс, подходя к деревянному бюро, за которым сидела женщина.
– Неужели? – равнодушно спросила она. – Расскажите об этом поподробнее, мистер Эдер.
– Ты воровала мое виски!
Нел притворилась удивленной.
– Так это вам я обязана тем божественным напитком, который привозят из Луисвиля? Должна признаться, это лучшее, что можно найти. Правда, мне так и не удалось выведать у мистера Лэланда его источник.
– Ты больше не увидишь в Лексингтоне своего мистера Лэланда. Ему удалось вовремя унести отсюда ноги.
– Жалко, – вздохнула Нел. – Такой энергичный человек.
– Только я не буду таким же сговорчивым, как он, – фыркнул Хэнс, бросая на стол пачку счетов. – Я пришел, чтобы получить деньги за краденое. Ты должна мне около тысячи долларов.
Нел небрежно смахнула счета на пол: – Я ничего не должна тебе, Хэнс. Разумеется, если тебе хочется побыть в приятной компании… Мои девочки всегда радовали мистера Лэланда. Может быть…
– Меня это совершенно не интересует. Я уже перерос потребность в тебе и тебе подобных.
Нел с отвращением произнесла:
– Ты дерзкий щенок и всегда был таким: воображаешь, что слишком хорош для других.
Хэнс весело рассмеялся:
– Что, не можешь простить, что я бросил тебя тогда, много лет назад?
Удар попал в цель. Вскочив на ноги, Нел дала Хэнсу пощечину.
– Убирайся, – закричала она.
Хэнс даже не повел бровью:
– Только тогда, когда ты сполна заплатишь мне, Нел. Айви скоро возвращается из Бостона, а у меня еще полно работы в новом доме. Поэтому я хочу получить все.
– За контрабандное виски? – фыркнула женщина. – Ты не получишь от меня ни пенни и ничего мне не сделаешь. А если ты решишь все-таки настаивать на своем, я всегда могу известить об этом власти, например, судью Ормсби.
– Джемс Блэр тоже будет счастлив узнать, как ты платишь налоги за свое заведение, Нел, – пригрозил Хэнс.
Нел Вингфилд тихо охнула. Блэр, генеральный прокурор Кентукки, имел репутацию пуритански безукоризненного человека. Местные власти никогда не беспокоили ее, а вот Блэр вполне мог погубить.