Прими свою тень
Шрифт:
– Обратно их примут и без твоей рекомендации, – хмыкнула Вирья. – Не спорь со мной, это бесполезно. Я даже вожака однажды переупрямила. Идем, по дороге расскажу, как и в чем.
Вирья решительно обняла Сати за плечи и повела прочь, не слушая возражений, забалтывая каждое из них новыми обещаниями и сведениями. Помощники Тиэрто по-прежнему суетились у приборов. Горры, Рив и Ринк, со свойственной им непроизвольной синхронностью откинулись в креслах и прикрыли глаза. Они по-прежнему ощущали третьего брата. И ждали его, как умеют, наверное, только волвеки. Спокойно, уверенно, без оглядки на время. Сати с порога посмотрела еще разок и подумала: они будут дежурить так же безмятежно и усердно, если придется, и через год, и через
Глава девятнадцатая
Возвращение
Праздник оборвался внезапно – словно течение времени обрубил некий гигантский топор. Только что был день, светило пушистое – так его видела Сати – солнце. Малышка улыбалась и сама тоже грела своей добротой, ласково и бережно. Директор сидел чуть в стороне. Выглядел довольным, благорасположенным. Томатный сок был прохладным и слабосоленым, точно как ей нравилось…
Топор неведомого злодея разрубил реальность с хрустом, грубо и болезненно. Погасло ощущение солнца на коже, сгинула доброта Сати, выговаривающей свою нелепую детскую рекомендацию. Сам воздух распался… Не воздух, хуже – ткань бытия одряхлела и расползлась в лохмотья, сгинула невесомым тленом. Пустота, невнятная, холодная и мертвая, прорвалась в прорехи и завладела миром. В этой пустоте стало непосильно трудно сохранить себя. То, что недавно звалось Лораной Диш, неотвратимо растекалось, прореживалось, остывало.
«Я» – всего одна капля сознания в сокрушительной пустоте.
Уже не капля – туманное облачко с нечеткой гранью.
И не облачко, всего лишь след его недолгого существования…
Страх, с которым Лорри умела бороться, – так ей казалось – на сей раз одолевал, леденил душу и наполнял отчаянием. Однажды Томи – не вспомнить уже толком, что за имя – прочла вслух старинный рассказ о человеке, замерзшем зимой в дикой степи. Тот человек сперва ощущал холод и боль, а потом его окутал покой безразличия. Сладкий сон подкрался, обманул и увел из жизни… Сейчас Лорана ощущала нечто похожее. Страх, и тот казался благом, потому что он лучше, чем пустота равнодушия. Но страхом нельзя спастись – это Лорри понимала твердо. Из последних сил она стала искать хоть ничтожную и слабенькую, но надежду.
Мир не мог сгинуть. Просто сама она куда-то провалилась. Так думать уже проще. Потому что здесь пустота, а где-то в ином месте по-прежнему есть солнце, Сати, вожак Даур, Йялл… и директор.
Ялитэ – очень умный айри, за его спиной опыт многих веков и ресурсы всей Академии. Не может быть, чтобы он не попытался выручить свою – ведь можно рискнуть и подумать это вслух – невесту. Да и Йялл не останется в стороне. И Сати. Обязательно будут искать. Все вместе. Важно лишь не замерзнуть, не раствориться в пустоте. Думать о хорошем. Чтобы не забылось и не сгинуло. Чтобы согрело…
Вот она дарит смешного серого котенка Сати. Девочка улыбается, из ее странного, слишком взрослого взгляда исчезает задумчивость. Котенок мяукает, пытается кусать новую хозяйку за палец – а она смеется…
Вот Йялл, вонючий гролл и гнусный инспектор, пригнал в город медицинский мобиль. Зарычал со своим неподражаемо зверским видом, показывая глупому и падкому на простые эффекты городку, кто в нем хозяин. Подал руку врачу – тоненькой смуглой девушке с шелково-прямыми волосами, таковы все коренные жительницы провинции Анкчин. Замечательный человечек, такому не место в грязном городе. Но она осталась…
Важно вспомнить и ворох цветов в архиве. До той ночи никто и никогда не дарил ей букеты просто так, желая порадовать и подбодрить, выразить уважение. Лилии пахли в саду даже утром. Такие разные и удивительные! Она и не знала о существовании большинства сортов.
Или вот хорошее воспоминание: директор дарит цветы. Мелкие, желтые, как глаза волвеков… Хотя, если
Мысли текли все медленнее и труднее, пустота рвала сознание болезненно и упрямо. Сопротивляться делалось невозможно. Почти. Еще минутку, если время имеет тут смысл, она протянет. И еще…
Директор спас ее одним движением своей могучей души. Укрыл, словно ладонями. Согрел. Пустота отступила, съежилась и сдалась. Ладони были надежные, плотно сомкнутые, как створки раковины. Она, Лорри, теперь имела вполне определенное представление о себе. Так приятно ощущать внимание и доброту! Она не капля воды и не облачко тумана. Она жемчужина. Радужная, драгоценная, защищенная броней сознания гораздо более опытного и сильного существа.
Стыдно и больно так ошибаться в своем женихе… Он казался суховатым, излишне организованным и склонным жестко ограничивать ее в словах и делах, роли в доме и вне дома. Он причинил боль, вторгшись в прошлое и вынудив вспоминать. И ощущался он совсем иначе… Лорри виновато извинилась. Странно улыбаться без губ – но она смогла. Сейчас, в его ладонях, она ощущала настоящее, то, что скрыто за словами и молчанием. Это настоящее было прекрасно, о таком она и мечтать не решалась.
Створки обрели прозрачность. За ними не оказалось пустоты. Взгляд айри, наделенного огромным опытом и нечеловеческой тонкостью чувств, воспринимал окружающее вопреки его странности и чуждости. И охотно делился с Лорри. Сверху – если можно представить, что для жемчужины есть верх, – сквозь толщу танцующего и подвижного пространства рвались с дикой и страшной яростью пучки света. Целые полотнища! Громады сияния. Но не находили они ни дна, ни опоры и бессильно иссякали в кипящей пучине внизу.
Вокруг Лорри и ее спасителя формировалась сфера иного по тону света. Более спокойного, переливающегося бесконечной вязью узора. Изменчивой, не отслеживаемой взглядом, постоянно играющей… «Совсем как шар с дневником Ялитэ», – подумала Лорана. Второе сознание вроде бы согласилось. Сосредоточилось на сфере, несколько фрагментов узора замерли, делаясь более резкими. То умное и взрослое, что отправлял вовне директор, Лорри не поняла. Куда там! Уровень разный. Чтобы не мешать своему спасителю, Лорана стала рассматривать окрестности. Быть жемчужиной оказалось удобно. После привыкания к новому состоянию сделалось логичным видеть всю сферу сразу, а не отдельный ее сектор.
Сфера слегка пульсировала сложным, но вполне внятным ритмом. Отдельные участки, не вписываясь в общий танец, темнели и даже гасли, чтобы снова начать попытки уловить пульс.
– Ё-о-о, – буркнула самой себе Лорри. – Полный завал у этой штуки с чувством ритма. – И добавила, усердно концентрируясь на тусклом фрагменте: – Давай, поддай. Не, не так, во как надо.
Не высказанное вслух, но внятно сформулированное уточнение докатилось эхом до сферы. На миг она вся потускнела, а потом ритм обрушился на Лорри сквозь защиту створок. «И у этих гулянка», – поразилась Лорана. Будь у нее тело – уже пританцовывала бы. Второе сознание с достойной директора строгостью одернуло. Снова взялось посылать некий сигнал. Ритм спутался, сфера исказилась и послушно восприняла советы Лорри по коррекции. Движение фрагментов постепенно выровнялось, и пульсация обрела высокую яркость. Затем узор ненадолго замер, позволяя рассмотреть себя во всей красе. Сфера вспыхнула ровным белым светом. Характерный не слышный, но ощутимый сознанием треск снова разрушил миропорядок…