Принц фальшивых героев
Шрифт:
В эту бредовую историю нельзя было поверить, но вся его гвардия... Лучшие воины смотрели в бессмысленное серое небо пустыми, ничего не видящими глазами, читая в необъятной глубине ответы, недоступные тем, кто еще не достиг просветления и боится неизвестного...
– Иди! – Повелительно махнул рукой называвший себя Страхом, и только сейчас Пешту заметил, что это не рука вовсе, а матово-черный клинок.
Объятый животным ужасом, воин повернул своего каввса на запад и поскакал туда, где находилась
Меньше чем через полчаса бледный, как мел, с перекошенным лицом, всадник ворвался в расположение походного лагеря и сообщил, что весь авангард пал от руки безумного божества, вернувшегося исполнить древнее пророчество. Разумеется, ему не поверили и выслали десяток воинов, которые могли бы подтвердить или опровергнуть слова Пешту. Прибывшие на место трагедии увидели картину, в точности подтвердившую рассказ их товарища: двадцать пять расчлененных воинов лежали по кругу, не оставляя сомнений в том, что их смерть была внезапной и быстрой.
Отряд возвратился в лагерь с дурными вестями: кто бы это ни был, безумный бог или могущественный колдун, но он и правда уничтожил всех.
– Страх вернулся,– прошелестел ветер, разнося известие во все стороны света.
– Страх вернулся,– задумчиво пробормотал старый шаман, давно переставший чему-либо удивляться в этой жизни.
– Страх вернулся,– во всеуслышанье объявил Пешту, перед мысленным взором которого все еще стояли бездонные глаза одинокого странника.
Ив его словах было столько уверенности и внутренней силы, что никто уже не усомнился в их правдивости.
А в это самое время самозванец, присвоивший имя легендарного бога, взвалив на плечо тело своего подопечного, спокойно продолжал двигаться на север. Гарх знал, что кто-то из всадников все равно уйдет, поэтому использовал имя Страха, чтобы выиграть время или вовсе отбить у охотников желание преследовать такую опасную добычу. Двадцать пять воинов авангарда – это не три сотни основной группировки. Против такого количества не помог бы даже клинок Апокалипсиса – он захлебнулся бы в крови, которой на протяжении веков никак не мог насытиться.
«Вернулся бог или нет, но страх все равно правит и всегда правил миром»,– подумал шаман, который был настолько стар, что мог позволить себе вообще ничего не бояться. Более того, будь его воля, он бы и сам настиг этого неизвестного, чтобы заглянуть ему в глаза и получить ответы хотя бы на некоторые вопросы. Но эта свора трусливых ублюдков ни за что не решится преследовать того, кто назвал себя древним именем.
– Ни за что не решится,– машинально пробормотал вслух шаман, смутив этим находившегося неподалеку ученика.
Старый мудрец был прав. Кортни не захотели испытывать судьбу, быстро снялись с места и ушли на запад – подальше оттуда, где
Бог Страх по-прежнему правил миром. Даже не подозревая об этом.
Глава 11
Пробуждение, точнее сказать, возвращение к зловещей реальности, происходило тяжело. Голова болела настолько невыносимо, что на фоне этой боли прочие травмы (левый бок полыхал огнем, а правое плечо подозрительно распухло) казались ерундой.
– Пить...– с трудом прошептали непослушные губы, в то время как голова продолжала при каждом шаге биться о спину сосредоточенно шагающего телохранителя.– Воды...
Гарх или не слышал, или, что куда вероятнее, не хотел слышать мои стоны. К горлу подкатил судорожный спазм, и меня вырвало остатками желудочного сока прямо на спину спасителя, не обратившего на этот мелкий инцидент никакого внимания.
– Меньше пить надо было.– Внутренний голос с некоторым опозданием появился на моем затянутом тучами и отравленном токсинами горизонте.
– Мне полбутылки в горло влили, а ты говоришь – «пить»...– Похмельная обида затопила сознание, но так же быстро схлынула под напором невыносимой головной боли.
– Ты уже и до этого был достаточно хорош. Очередные спазмы желудка прервали обличительную речь моего коварного подсознания.
– Воды... Дай мне воды – или я умру прямо здесь и сейчас.– На этот раз мой голос был громче, и Гарх наконец соблаговолил обратить внимание на страдающего человека, к жестокой алкогольной интоксикации которого он приложил руку.
Тогда я еще не знал, что это чудовище швырнуло меня, словно метательный снаряд, на добрый десяток метров.
– Воды нет,– скупо ответил он, продолжая упорно шагать.
– Идем туда, где безопасно.
Было очевидно, что даже эти заезженные до дыр остроты даются внутреннему голосу чрезвычайно тяжело. Что ж, в этом не было ничего удивительного – раскалывающаяся от боли голова принадлежала нам в равной степени, так что было бы очень странно, если бы он вдруг почувствовал себя лучше, чем я.
«В гробу я видал эту безопасность»,– подумал я и в очередной раз отключился.
Повторное возвращение к реальности произошло не так экстремально, как раньше, а в более спокойном ключе. Я лежал на земле, а склонившийся Гарх приводил пациента в чувство, простым эффективным методом – лупил по щекам.
– Воды...– с натугой прохрипел я, одновременно горько сожалея о том, что меня вывели из состояния блаженного забытья.
– Здесь кое-кто хочет с тобой поговорить.– Мой телохранитель был чужд сантиментов и до того, как его головой заправили наваристую похлебку, а после сего кулинарного эксперимента и вовсе зачерствел.