Чтение онлайн

на главную

Жанры

Принц приливов
Шрифт:

— Но Люк и Саванна…

— Нет, — резко возразила мать и вновь крепко прижала меня к себе, — Саванна — отвратительная девочка. В ней полно ненависти. Она была такой с самого рождения — плохой и непослушной. Люк туп как баран. Ты единственный, кто мне по-настоящему дорог. Пусть это будет нашим секретом, Том. Почему бы нам не иметь общей тайны?

— Да, мама. — Я направился к двери. — Если тебе что-то нужно, только позови, и я принесу.

— Знаю, что так и будет, дорогой.

Я поплелся из комнаты, таща на себе ужасную непомерную ношу. Вернувшись в гостиную, я едва выдержал удивленные взгляды брата и сестры. Меня потрясла чудовищность и предельная прямота материнского признания, я не понимал, как это связано с потерей ребенка. Горечью и искренностью своей исповеди мать превратила меня в своего узника; воспользовавшись моим

доверием, она сделала меня невольным пособником в необъявленной войне против Люка и Саванны. Мать поставила меня перед неразрешимой дилеммой — ведь, соглашаясь быть ее ближайшим союзником, я автоматически давал согласие на предательство брата и сестры, которых любил больше всех на свете. Но обнаженность ее чувств, ее требовательность, следы ее поцелуев на моей шее и груди — все это было запретным, но в то же время соблазнительным и притягивающим. Удивительнее всего, что выплеск материнской страсти произошел в тот день, когда она почти обезумела от горя. Я воспринял свою избранность как нечто почетное и символическое; вот оно, доказательство моей необычности. Скандальный характер материнских откровений служил гарантией того, что я не нарушу обета молчания. Перескажи я услышанное отцу, он бы не поверил ни единому слову. В равной степени нереальным было поведать брату и сестре, с какой решимостью мать отвергла их как союзников. Матери требовались не близкие люди, а лейтенанты для ее войны, и, хотя ее метод был мне непонятен, я догадался, что женщина, которую я до сих пор считал просто своей матерью, располагает неким планом атаки. Естественно, я не знал ни структуры этого плана, ни его пунктов. До нашего разговора я думал о матери как о прекрасной, бесподобной женщине; теперь же я осознал, что за взглядом красивейших синих глаз скрывается неудовлетворенность и коварство. Я вышел из спальни повзрослевшим. Мое сердце было взбудоражено открытием: оказывается, мать мучительно устала от захолустной жизни на речном острове. С того вечера я начал пристально изучать эту женщину, которую прежде недооценивал. Почти ежедневно я пересматривал свои представления о ней. Я стал бояться ее молчания. В тот вечер в моем сознании заново родилась мать; впервые я почувствовал себя живым и знающим.

Много лет спустя я открыл Люку и Саванне правду о той беседе с матерью. Я ожидал, что они рассердятся, узнав о «тайном пакте» между мной и матерью, о том, как она сделала меня своим пособником в непонятных действиях против семьи и всего Коллетона. Однако материнское вероломство не вызвало у них гнева, только удивление. Услышав о том, что долгое время вызывало во мне сильный стыд и чувство глубокой вины, Саванна и Люк покатились со смеху. Возможно, мать лишь осваивала ремесло заговорщицы, но свои трюки и уловки она совершенствовала с мастерством, указывавшим на ее природную склонность к подобным вещам. На той же неделе, когда мы похоронили Роуз Астер, мать зазвала Люка и Саванну в укромный уголок и заручилась их полным доверием. Она говорила им те же слова, что и мне: она надеется только на них, поскольку мы с отцом ненадежны. Мать взяла с них клятву верности — торжественное обещание, что в любых обстоятельствах, будь то буря или битва, они встанут с ней рядом. Мать пожаловалась им, что я боязлив, нерешителен и в трудную минуту нельзя на меня рассчитывать. Саванну она завербовала фразой: «Ты женщина, поэтому интуитивно понимаешь, насколько трудно и незавидно положение женщины». Люку мать сказала, что он — настоящий солдат, сильный и непоколебимый, и что она нуждается в нем как в защитнике. Всех троих она завлекла своей ложной искренностью. Мать не оставила нам возможности для отказа; в то время мы не могли понять ее ухищрений. Мы были зачарованы ее верой в нас. Неразрешимая загадка оказалась очень простой: мать разделила нас, сохранив за собой все бразды правления.

Но к тому времени, когда мы втроем обменивались этими впечатлениями, наша мать уже подтвердила свою репутацию самой удивительной женщины, когда-либо ходившей по улицам Коллетона.

В тот вечер дождь не прекращался. Мы ложились спать под его стук. Прежде чем лечь, отец погасил везде свет, вышел на крыльцо и закурил трубку. Когда мать выпускала из рук управление домом, отцу бывало тяжело рядом с нами. Несколько раз за вечер он срывался и орал на нас из-за пустяков. Мы заранее чувствовали моменты, когда он действительно опасен, и убирались с глаз подальше. Отец был прирожденным

тираном, но не имел надлежащих стратегий. Он был жесток, но его жестокость никогда не достигала цели, поскольку он постоянно ощущал себя чужаком в собственном доме. К своим детям он относился как к сезонным рабочим: пришли и ушли. Пожалуй, отец считал детство пустым занятием, которое нужно оставить как можно раньше. Не будь он таким жестоким и непредсказуемым, эта домашняя неприкаянность и эксцентричные выходки вызывали бы даже симпатию. Думаю, отец любил нас, однако я не встречал более неуклюжей и извращенной любви. Удар по лицу он считал чем-то вроде поздравительной открытки. В детстве он рос без родительского внимания, хотя отец и мать ни разу его и пальцем не тронули. Своих детей он замечал лишь тогда, когда их требовалось за что-нибудь отругать. Прикасался он к нам, лишь когда бил. По вечерам в окружении семьи отец казался попавшим в западню. От него я многое узнал об одиночестве людей, созданном собственными руками. Свою жизнь я начинал с плена в отцовском доме; моя зрелость ознаменовалась тем, что я переступил через него и направился к выходу.

В тот же вечер Саванна позвала меня к себе в комнату. Дождь мягко стучал по медной крыше. Я сел на пол возле кровати сестры. Мы смотрели на всполохи молний, разрывавших северный край неба.

— Том, если я спрошу у тебя кое-что серьезное, ты мне ответишь? — прошептала Саванна.

— Конечно.

— Только не смейся и не дразнись. Это очень важно.

— Договорились.

— Сегодня утром ты действительно видел, что я лежу в кровати с Роуз Астер?

— Что я, шутить буду? — рассердился я. — А вот ты наврала Люку.

— Я не врала. — Лицо Саванны помрачнело. — Я ничего не помню.

— Когда я вошел, Роуз Астер была у тебя в руках. Зайди вместо меня отец, он бы тебя убил.

— Знаешь, когда во дворе ты это сказал, я решила, что ты свихнулся.

— Ого! Кто из нас двоих свихнулся?

— Я тебе не поверила, пока не легла в постель.

— Почему ты теперь веришь?

— На простыне было мокрое пятно.

— До этого Роуз Астер лежала в морозилке. Когда я к тебе вошел, она уже вовсю таяла.

— Том, я совсем ничего не помню. Меня это пугает.

— Помнишь, не помнишь — какая разница? Я буду молчать.

— Том, я очень многое забываю. Мне приходится делать вид, будто я помню все. Получается очень нелепо.

— Что ты еще забыла?

— Помнишь тот день в Атланте, когда мы поднимались на Стоун-маунтин и я тебя поколотила?

— Еще бы! Ты тогда вообще была дура дурой.

— Из того дня я ничего не помню. Он весь пустой, словно ничего не случилось. И великан. Когда он влез в нашу комнату и мы с Люком бросали в него банки с пауками…

— Я тогда лежал в кровати, боясь пошевелиться.

— Ничего не помню из той ночи. Только со слов других, когда они рассказывают, что что-то было.

— Ты серьезно?

— Том, прошу, запоминай для меня все, что происходит. Множество дней просто стираются из моей памяти, и это больше всего меня пугает. Я пыталась говорить с мамой, но она только посмеялась и назвала меня рассеянной.

— Согласен. С удовольствием тебе помогу. Только потом не обзывай меня вруном и не высмеивай. Когда я напомнил тебе про Роуз Астер, Люк смотрел на меня как на круглого дурака.

— Том, и я не верила, пока не увидела мокрое пятно. Ночная рубашка тоже была мокрой. Зачем я так поступила?

— Тебе стало жаль сестренку. Ты подумала, что ей одиноко. Ты не сделала ничего плохого. Саванна, ты заботливая. Мама считает тебя излишне чувствительной, потому что ты девчонка. Она думает, что тебе это принесет в жизни немало горя.

— Том, со мной что-то не так. Со мной творится что-то ужасное. Саванна держала меня за руку и глядела на молнии над рекой.

— Да брось ты, — воскликнул я. — Ты замечательная девочка. Моя сестра-близнец. Мы с тобой одинаковые.

— Нет! Нет, Том! Из нас двоих ты будешь близнецом, который запоминает. А я обещаю тебе делать все остальное. Я начну вести дневник. Ты будешь рассказывать, а я стану записывать эти истории в дневник.

Так Саванна начала заполнять обыкновенную школьную тетрадку заметками о своей повседневной жизни. В этих ранних записях не было ничего бунтарского или угрожающего. Наивные детские строчки. Саванна фиксировала разговоры со своими любимыми куклами и воображаемыми подругами по играм. Но даже тогда ее внутренняя жизнь была важнее внешней.

Поделиться:
Популярные книги

Господин следователь

Шалашов Евгений Васильевич
1. Господин следователь
Детективы:
исторические детективы
5.00
рейтинг книги
Господин следователь

Ратник

Ланцов Михаил Алексеевич
3. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
7.11
рейтинг книги
Ратник

Убивать чтобы жить 5

Бор Жорж
5. УЧЖ
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 5

Егерь

Астахов Евгений Евгеньевич
1. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.00
рейтинг книги
Егерь

Шесть принцев для мисс Недотроги

Суббота Светлана
3. Мисс Недотрога
Фантастика:
фэнтези
7.92
рейтинг книги
Шесть принцев для мисс Недотроги

Метатель

Тарасов Ник
1. Метатель
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
фэнтези
фантастика: прочее
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Метатель

Последний из рода Демидовых

Ветров Борис
Фантастика:
детективная фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний из рода Демидовых

Башня Ласточки

Сапковский Анджей
6. Ведьмак
Фантастика:
фэнтези
9.47
рейтинг книги
Башня Ласточки

Ротмистр Гордеев

Дашко Дмитрий Николаевич
1. Ротмистр Гордеев
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Ротмистр Гордеев

Мастер Разума II

Кронос Александр
2. Мастер Разума
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.75
рейтинг книги
Мастер Разума II

Мама для дракончика или Жена к вылуплению

Максонова Мария
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Мама для дракончика или Жена к вылуплению

Идеальный мир для Лекаря 18

Сапфир Олег
18. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 18

Архил...?

Кожевников Павел
1. Архил...?
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Архил...?

Невеста драконьего принца

Шторм Елена
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.25
рейтинг книги
Невеста драконьего принца