Принц с опасной родословной
Шрифт:
– Зачем тебе барон? – спросил Стас, немного успокоившийся после водки и рассказа Григория.
– На всякий случай. Может, командировку себе в холдинге выбью в Германию. Сделаю серию репортажей. Барон подойдет прекрасно. А вообще я стараюсь оставлять у себя всю информацию, которая мне попадается по каким-либо причинам. Мало ли когда пригодится.
Затем я снова повернулась к Григорию и спросила, есть ли у его приятелей какие-то версии относительно подставы Ящера. Чем Вячеслав Николаевич занимался в последнее время? Может, провернул какое-то особо дерзкое дельце и перешел
Григорий развел руками.
В это мгновение раздался звонок в дверь.
Он должен напомнить Смирновой о себе. Эта стервозная журналистка не могла не понять, что встречалась с ним и даже занималась с ним любовью. И ей было хорошо. Очень хорошо. Он это знал точно. Он умеет доставить женщине неземное блаженство. Другие женщины потом не давали ему прохода. Преследовали его, умоляли, требовали, угрожали, валялись в ногах… Смирнова даже не выступила в его защиту. Хотя могла бы – в общем потоке. Она не сделала ничего. Хотя могла без особого труда. Это задевало его мужское самолюбие. И требовалось узнать, зачем она приходила?!
Он долго думал, что предпринять. Нельзя было показаться навязчивым, следовало придумать что-то оригинальное – и так, чтобы она поняла: это от него и он ждет продолжения. Повторения. Ему хотелось с ней поговорить. При личной встрече. А для этого следовало…
Он придумал и связался с Костей. Сказал, что требуется.
– Ты уверен? – переспросил верный соратник. – Я бы не стал с ней связываться. Кто знает, что придет ей в голову? Эта почище Тамары будет. И за ней стоит Сухоруков, а не придурковатый немец.
Глава 10
– Кого еще черти несут? – спросила Татьяна.
– У тебя не дом, а проходной двор, – заметил Стас.
– Юля, мне пойти с тобой? – предложил Гриша.
– Сидите все здесь, причем тихо, – велела я и отправилась открывать.
В глазок увидела совершенно незнакомого молодого человека в бейсболке с длинным козырьком – хотя до лета еще далеко и она явно не по погоде. На бейсболке выделялись буквы «LUCK». [8]
– Кто? – спросила.
8
Удача (англ.) (прим. автора).
– Курьерская служба «Удача», – ответил приятный молодой голос. – Пакет для Смирновой Юлии Владиславовны.
Дверь я открыла. Молодой человек с милой улыбкой протянул мне большой полиэтиленовый пакет из какого-то магазина, верх которого был заклеен липучкой так, что внутрь не заглянуть, ее не отлепив. «Но по весу – не бомба, – подумала я. – На ощупь – не бумаги, не кассеты, не дискеты, не диски».
– Распишитесь, пожалуйста. – Парень сунул мне бланк.
Я расписалась. Он пожелал мне удачи от фирмы и от себя лично и быстро побежал вниз по лестнице. Я закрыла дверь и с несколько обалделым видом вернулась
– Ну открывай же быстрее, – поторопила меня Татьяна. Интересно же, что тебе прислали. – Мои гости слышали все, что говорили мы с курьером.
Я отлепила липучку и сунула нос в пакет. Я ожидала увидеть все, что угодно, но только не женское нижнее белье.
В пакете лежало два гарнитура – черный и белый, причем совершенно разные. Белый ассоциировался с невинностью: наденешь – и все, что следует закрыть, будет закрыто. Никаких «завлекушек», ничего «этакого». Черный же, наоборот, подходил для куртизанки или этакой стервозной, все видевшей опытной женщины, причем любящей в сексе изюминку. М-да.
В пакете также лежала визитка, выполненная типографским способом. Надпись на ней, сделанная красивым «рукописным» шрифтом, гласила: «На память о нашей незабываемой встрече. Благодарю за доставленное удовольствие». Подписи не было, вместо нее на визитке была изображена ящерица.
Пока я приходила в себя, Татьяна, быстро взглянув на текст визитки и хмыкнув, забрала у меня из рук белье и стала рассматривать.
– Похоже, и размер твой, – сказала она через пару минут. Мужчины за все время не проронили ни звука, тут впервые рот открыл Стас.
– Юль, примерь, а мы с Гришей оценим.
Гриша кашлянул.
– Неужели ты увидишь что-нибудь новое? – удивленно повернулся к нему Стас.
– Он после четырех лет воздержания, – напомнила я. Пахоменко покраснел и стал собираться домой, несмотря на наши с Татьяной уговоры остаться. Он нам все рассказал, если узнает что-то еще, позвонит.
– Вот, смутил мужика, – сказала Татьяна соседу, когда я закрыла за Гришей дверь.
– А что такого? – удивился он.
– Приятно, что в наших рядах еще остались приличные мужчины, которые не могут себе позволить смотреть на полуобнаженную малознакомую женщину, – вздохнула Татьяна. – Может, все-таки заняться им? Как считаешь, Юля?
– Этот мужчина явно никогда не дарил женщинам нижнее белье, – заметил Стас. – Значит, не понимает всей прелести прелюдии… Таня, ищи другого.
– Ты что этим хочешь сказать? – Мы с Татьяной одновременно повернулись к соседу.
– Белье женщине должен покупать мужчина. Кого что больше возбуждает, – продолжал Стас.
Он, как я понимаю, из нас был самым опытным в любовных делах. И вообще это его профессия, у нас же с Татьяной – хобби. И то только по взаимному согласию и только с вполне определенными партнерами. С теми, кто нравится. Хотя если вспомнить мой последний сексуальный опыт…
Стас сообщил, что получает большое удовольствие от покупки белья, причем для каждой женщины – своего. И представляет, как она в нем будет выглядеть…
– Женщина должна по подарку понять, что мужчина от нее хочет, – разглагольствовал продвинутый Стас, просвещая нас, несколько отставших от жизни. – Это же так интересно! Может, человек чего-то хочет – на подсознательном уровне, и не может это выразить словами, а покупая белье – своим выбором говорит об этом. Приходишь к женщине с таким вот гарнитурчиком – и она сразу же твоя. Все мои бабы таяли, когда я им бельишко дарил.