Принц-странник
Шрифт:
– Светской жизни? – спросила горбунья. – А что это есть?
– Ну, высшее общество, балы и маскарады, – пояснил Том.
– Веселящиеся леди и джентльмены в окружении голодных бедняков, – добавил Ли.
– Мне очень жаль, что это есть так, – серьезно сказала горбунья.
– А вас-то кто в чем обвиняет? Просто в такие , времена, как сейчас, бедным лучше держаться вместе.
– Мы сейчас идти в Дувр, чтобы присоединяться к семье господина.
– Пешком? – поразился Ли. – С
– Вот так-то богатые относятся к своим слугам, – добавила его жена.
– Мы должны быть там завтра, – сказал Том, – чтобы успеть привести в порядок дом. Так что времени у нас в обрез.
– Хорошее обращение со слугами, нечего сказать, – продолжала ворчать женщина. – До Дувра – пешком! А откуда вы идете?
– Ну, – начал Том, но горбунья его опередила:
– Из Лондона.
– И всю дорогу – с ребенком на руках?
– Ребенок есть мой… мой и мужа. Мы бывать рады с ним не разлучаться, – сказала горбунья вместо ответа.
– Вот что, – сказал Ли, – вам обязательно нужно сесть на экипаж. Мы как раз идем в Тонбридж, чтобы сесть на экипаж.
– Ли такой путешественник! – с восхищением сказала жена.
– Да. Вряд ли нужно пояснять, что это будет не первое мое путешествие в экипаже. Однажды я даже ездил из Холборна в Честер, путешествовал целых шесть дней. Две мили в час по полпенни за милю. Извозчик правит лошадьми, а ты сидишь себе на соломе как какой-нибудь лорд. Это так чудесно – путешествовать! Тес!.. Сюда, кажется, кто-то скачет.
Горбунья завертела головой, рука ее вновь накрыла спящего ребенка. Несколько секунд все молчали, пока стук копыт не стал громче, и на дороге показалась группа всадников. Простая одежда и волосы, еле-еле прикрывавшие уши, выдавали их принадлежность к армии парламента.
– Да хранит вас Бог! – крикнул Ли.
– Да хранит тебя Бог, друг! – ответил первый из всадников.
От пыли, поднятой копытами, горбунья закашлялась; ребенок проснулся и захныкал.
– Все хорошо, – забормотала горбунья, – все хорошо, спи дальше.
– Говорят, – подала голос жена Ли, – что король недолго продержится, а потому он и убежал в Шотландию. После того как его разбили под Нейзби, шансов на успех не осталось. Лучше всего, если бы он отправился к своей жене француженке во Францию.
– А если ему не захочется покидать страну? – спросил Том.
– Лучше отправиться во Францию, чем в мир иной, – захохотал Ли.
Тем временем ребенок сел и начал с открытым неудовольствием разглядывать чету Ли.
– Все хорошо, мое сердечко, – поспешно сказала горбунья и, обвив рукой малыша, попыталась прижать к себе его хорошенькое личико.
– Нет, нет, нет! – закричал ребенок, уворачиваясь.
– Ого, с характерцем, –
– Очень вспыльчивый, – согласилась горбунья.
– Видать, избаловали вы его, – сказал Ли.
– А можно на него взглянуть, – спросила его жена и, не дожидаясь ответа, схватила ребенка за локоть. Тот попытался стряхнуть ее руку, но она только рассмеялась, чем, по-видимому, еще больше разгневала маленькое создание.
– Эй, баловник, – сказала женщина, – как же ты вырастешь в хорошего солдата, который будет сражаться за генерала Ферфакса? Как тебя зовут?
– Принцесса, – надменно ответил ребенок.
– Принцесса? – воскликнул Ли. – Какое странное имя для маленького мальчика.
– Он есть Пьер, месье, – быстро отозвалась горбунья.
– По-английски это бывать Питер, – добавил Гастон.
– Он нехорошо говорить по-английски, – продолжала горбунья, – часто путать в словах. Иногда мы говорить с ним на родном языке, иногда на английском, а наш английский, как вы наверное замечать, мадам, бывать не очень правильным.
– Принцесса, – повторил ребенок. – Я принцесса!
Установилось молчание; все смотрели на ребенка. Чета Ли – в недоумении, остальные четверо – как будто их лишили жизни. Вдалеке замолкал стук удаляющихся лошадиных копыт. Как будто придя к какому-то решению, горбунья встала и твердой рукой взяла ребенка.
– Мы есть идти, – сказала она. – Мы не успевать до темноты к нашему ночлегу, если оставаться здесь еще. Пойдемте, друзья. И счастливого вам обоим пути. Всего хорошего. Спасибо за компанию.
Три ее спутника поднялись, сгрудившись вокруг ребенка.
– Счастливого пути, – пробормотали муж и жена.
Ребенок повернулся, чтобы бросить на них последний взгляд, большие черные глаза сердито сверкнули, а с губ сорвались слова:
– Принцесса! Я принцесса!
Какое-то время они шли не разговаривая. Чтобы двигаться быстрей, горбунья взяла ребенка на руки.
Когда семейная пара скрылась с глаз, Нелл сказала:
– Я уже собиралась бежать.
– Вот тогда бы мы точно пропали, – сказала горбунья. – Это было бы худшее, что мы могли сделать.
– Если бы можно было растолковать… ему!
– Я не раз радовалась тому, что он еще такой маленький… И в то же время слишком маленький, чтобы ему можно было что-то объяснить.
Ребенок, уловив, что речь идет о нем, стал с интересом прислушиваться. Заметив это, горбунья сменила тему разговора:
– А чем нас там покормят, в твоем трактире, Том?
– Ну, я так думаю, будет утка или бекас… или оленина. А может быть, миноги и осетр…
– Мы должны твердо помнить наши роли, – сказала горбунья.