Принц-ворона
Шрифт:
Поезд набирал скорость. Дэвин спал. В дверь легонько постучали, и слуга вкатил столик с накрытым обедом. Только теперь, посмотрев на фарфоровую супницу с ароматным свекольником и большое блюдо с жареной курицей в окружении овощей, Джемма поняла, насколько проголодалась.
— Дэвин, — негромко позвала она, — будешь обедать?
Он не откликнулся. Во сне его лицо по-прежнему было усталым и строгим, и Джемма вдруг подумала о своем новоиспеченном муже с искренней жалостью и пониманием. Он рисковал жизнью, чтобы спасти
Джемме захотелось плакать.
— Что там? — услышала она шепот.
Дэвин открыл глаза, и его взгляд был спокойным и живым.
— Свекольник и курица, — ответила Джемма. — Как ты себя чувствуешь?
— Лучше, — улыбнулся Дэвин и попробовал сесть. Джемма бросилась было ему на помощь, но он остановил ее предупреждающим жестом.
— Я сам, — сказал Дэвин и, сумев-таки сесть, откинулся на подушку. — Давно мы едем?
— Четверть часа. — Джемма подкатила к кровати столик с едой и спросила: — Что будешь?
Дэвин попросил супа и резко отказался от предложения Джеммы покормить его. Она налила свекольника в глубокую тарелку и сказала:
— Я понимаю, что твоя гордость не велит тебе чувствовать слабость. Но сейчас не тот момент, чтобы быть таким упрямым.
Дэвин посмотрел на нее и вдруг рассмеялся так, словно Джемма сказала ему что-то уморительное.
— Это не гордость, — ответил он на ее вопросительный взгляд. — Это желание скорее подняться на ноги. А значит, не надо жалеть себя и давать спуску.
Джемма решила не спорить.
На обед ушло чуть больше часа — за это время поезд успел покинуть равнинную часть страны, и нить железной дороги потекла среди лесов, озер и болот. Солнце дотрагивалось до верхушек сосен, в кронах деревьев перепархивали с ветки на ветку птахи, а однажды Джемма заметила огромного лося с разлапистой короной рогов, который вышел посмотреть, может ли поезд стать его соперником на время гона.
— Я читала, что там красивая природа, — сказала она, когда Дэвин отодвинул тарелку и устало откинулся на подушки.
— Да, — ответил он. — Я был там в детстве. Леса, реки, животные… Однажды я вышел из дома и увидел на крыльце медведя.
Джемма ахнула удивленно и испуганно.
— Медведя?
— Ну да, — улыбнулся Дэвин. — Они очень любопытны. Вот и тот медведь решил посмотреть, что у людей и как. А потом…
Он не договорил, снова задремав. Слуга заглянул в дверь, вывез столик с посудой и негромко спросил у Джеммы:
— Что-то еще, ваша светлость?
— Нет, спасибо, — ответила Джемма, и дверь за слугой закрылась.
Несколько часов до заката она провела в кресле у окна — сначала читала о том, как ученые маги разделывают дракона, потом просто смотрела на болота за окном. Постепенно солнце скрылось за деревьями,
Джемма вдруг подумала о том, что сейчас кто-то древний и могущественный смотрит на поезд со стороны болот, и свет в окне влечет его, как того медведя. Она задернула шторы и услышала голос Дэвина:
— Ложись спать. Ты устала.
Джемма обернулась на него, вздрогнув не то от страха, не то от какого-то неудобства, что ли.
«Чего бояться? — ожил внутренний голос. — Все девушки ложатся в постель с мужьями».
— Я… — начала было Джемма и поняла, что не знает, что и как сказать, чтобы не обидеть Дэвина. — Я пока не хочу.
Дэвин усмехнулся. Пожал плечами.
— Ну смотри. Болотник тебя увидит и захочет сцапать. А тут — их вотчина.
— Болотник?! — переспросила Джемма.
Казалось, Дэвин прочитал ее недавние испуганные мысли о таинственных обитателях здешних краев.
— Да, болотные бесы, — ответил Дэвин. — Их тут полчища, я уверен. Вынюхивают неспящих, навевают на них лихорадку.
— Ты надо мной смеешься! — обиженно воскликнула Джемма.
Дэвин улыбнулся так, словно она раскрыла все его замыслы.
— Ложись, — сказал он. — Спи и ничего не бойся.
Услышав слово «спи», двое из четырех колибри сложили крылышки, и сумрак в вагоне сделался еще гуще. Стараясь не смотреть в сторону Дэвина, Джемма быстро вынырнула из платья и скользнула под одеяло. Постель была мягкой, белье — прохладным, и, свернувшись калачиком, Джемма почувствовала, как утекает ее усталость.
Прикосновение чужих пальцев к коже под ключицей пришло к ней в тот миг, когда она почти провалилась в сон.
— Я возьму самую малость, — услышала Джемма негромкий голос. — Спи.
ГЛАВА 7
Джемма проснулась оттого, что по крыше вагона кто-то пробежал.
Она вздрогнула, села в постели. Вагон был погружен во тьму — такая же тьма царила за окнами, едва подсвеченная полной луной: на шторе Джемма видела ее бледное размытое пятно. Дэвин спал — обернувшись в его сторону, она увидела темные волосы, которые разметались по подушке, и руку поверх одеяла.
Снова послышались шаги. Кто-то маленький, явно не больше ребенка, бегал по крыше вагона. Но какие дети могут объявиться в этих безлюдных болотистых землях?
Джемма почувствовала прикосновение страха — липкое, холодное, как лягушачья лапа. Неизвестный вновь пробежал по крыше, и Джемма с ужасом поняла, что теперь их двое. Послышался смех — едва различимый, хриплый, неприятный.
— Господи боже… — прошептала Джемма.
Когда-то мама рассказывала, что молитва отпугивает любую нечисть, но те, кто бегал по вагону, лишь громче рассмеялись.