Принц-ворона
Шрифт:
«Надо потерпеть еще немного, — подумал Дэвин, и все в нем замерло от тоски, нежности и боли. — Ты больше никогда не будешь плакать. Все будет хорошо».
Потом проводник открыл дверь вагона, и Джемма отстранилась от Дэвина и медленно, словно все силы покинули ее, пошла к ступеням. Тернер помог ей подняться, а когда Джемма скрылась в вагоне, поставил ногу на ступеньку и обернулся к Дэвину:
— Так все же, кто убил? — спросил он. — И кто еще убьет?
Дэвин пожал плечами. Ему вдруг сделалось очень легко. Он чувствовал, как под напором Вороньего короля что-то рушится в его душе, и радовался, что еще
— Это уже не важно, Бен, — миролюбиво ответил он. Психика людей очень пластична, вот и для Тернера хватило лишь крошечного заклинания, чтобы он не стал спорить и побросал немногочисленные пожитки в дорожную сумку. — Уезжайте как можно дальше.
Чек, который Дэвин выписал на имя Джеммы, содержал почти две трети его состояния. Ни Джемме, ни ее второй половине уже никогда не придется беспокоиться о деньгах. Они обналичат этот чек в ближайшем банке и уедут к морю, в те земли, над которыми никогда не раскроются крылья Вороньего короля.
Во рту снова появился вкус крови. Вороний король стоял у входа и нетерпеливо давил на дверь. Пока у Дэвина хватало сил удерживать его, но силы были на исходе.
Взгляд Тернера смягчился. На какое-то мгновение следователь стал понимающим и сердечным человеком, которого могла бы полюбить Джемма.
«Она полюбит, — подумал Дэвин. — Любовь обрушивается водопадом на две половинки яблока и смывает их грехи, даруя вечное счастье».
— Постарайтесь выжить, — произнес Тернер. — Я понимаю, что это трудно в нынешних обстоятельствах. Но постарайтесь. И еще… — Он покосился в сторону и добавил совсем негромко: — Вы знаете, что убийца левша. Вы знаете, кто именно — левша. Будьте осторожны.
Дэвин кивнул, и Тернер скрылся в вагоне. Дэвин сделал несколько шагов по перрону, надеясь еще один раз, уже самый последний, увидеть Джемму. Но все окна были плотно зашторены. Вагон дрогнул и медленно-медленно поплыл от вокзала, унося с собой Джемму. Дэвин сделал еще несколько шагов, повторяя себе, что все правильно. Со временем она забудет обо всем, и ее жизнь будет мирной и беспечальной.
Поезд набирал скорость. Когда последний вагон скрылся за поворотом, Дэвин почувствовал, как на голову легла золотая тяжесть венца Вороньего короля. Он отогнал его, невероятным усилием воли вернув себе разум, и услышал негромкий смех.
— Она уехала, — сказал Дэвин. — Ты ее не получишь.
Вороний король не ответил.
Подошел Артур — до этого он держался в стороне, сидя на скамеечке в компании Штрубе, который что-то черкал в блокноте. Дэвин невольно обрадовался тому, что его друг остался с ним.
— Я предлагал тебе уехать, ты помнишь, — произнес он.
Артур рассмеялся.
— Предлагал, да. Но здесь намного интереснее.
Подошел и Штрубе. Дэвин бросил взгляд в сторону его блокнота и увидел девушку, лежавшую в траве с перерезанным горлом. Штрубе набросал ее короткими отрывистыми линиями, и рисунок получился очень реалистичным и впечатляющим. Раскинутые ноги, задранная юбка с алой цветочной вышивкой по подолу… кажется, Дэвин где-то видел ее.
— Я хочу,
Художник кивнул. Дэвин протянул ему руку, и он послушно вложил в нее карандаш: длинный, криво заточенный тупым ножом, похожий на палец ведьмы.
— Я все закончу, ваше величество, — негромко произнес Штрубе.
Дэвин осмотрел карандаш, решил, что сгодится, и, присев на корточки, стал быстро писать на камнях перрона. Он выписывал один знак за другим, чувствуя, как силы медленно, но верно покидают его, переливаясь в буквы праязыка, которые обладали властью сдерживать зло. Каждая линия, каждый завиток причиняли ему боль: слова, которые писал Дэвин, укрощали некротическое поле. Но с болью приходило освобождение. Закончив работу, Дэвин выпрямился и увидел, как над землей поднимается золотистое сияние.
Защитный свет — Дэвин только читал о нем, но никогда не использовал. Он надеялся, что зарево продержится хотя бы несколько дней, позволив ему собрать силы.
— Артур, здесь в лесах есть алтари Вороньего короля? — спросил Дэвин.
Артур кивнул.
— Да, есть один. Подозреваю, что он самый крупный на всем севере. А тебе зачем?
— Я должен пойти туда, — ответил Дэвин. — Попробую запечатать Вороньего короля там, где он сейчас. Потому что…
Он не договорил. Удивился, что земля вдруг стала так близко, ударила, расцарапала щеку. Над головой качнулось прозрачно-голубое небо с белыми кудряшками облаков, плечо пронзило болью, и буквы праязыка, которые оказались совсем рядом, опалили глаза.
— Не стойте там! — услышал Дэвин голос Артура и почувствовал, как несколько рук поднимают его и куда-то несут. — Давайте, шевелитесь, времени мало.
— В-времени? — усмехнулся Штрубе где-то в стороне и, почему-то заикаясь, добавил: — Его у-уже нет.
Дэвин не увидел — понял, что художник с усилием мазнул носком ботинка по перрону, стирая надпись, которую он создал с таким трудом. Потом до него донеслись хриплое карканье и биение тысяч крыльев. Воронья стая летела к Хавтавааре.
ГЛАВА 21
Несколько часов Джемма молчала. Свернулась калачиком на своей полке, уткнулась лбом в подушку — пока она могла плакать, ей казалось, что потом, когда слезы иссякнут, будет легче. Но желанное облегчение так и не пришло. Да и могло ли оно прийти? Вороний король раскрывал крылья над севером, и Дэвин выступал против него.
Джемма боялась, что Тернер начнет что-то говорить, примется утешать, но он сидел, сложив руки на груди, и смотрел в окно. День постепенно склонялся к вечеру, и Джемма обнаружила, что они достигли тех краев, где сумерки становятся обычными, серыми, а не молочно-туманными. Земли Вороньего короля остались позади.
Джемма все-таки села, и Тернер сразу же протянул ей стакан воды, от которого веяло мятным запахом успокоительных капель. Джемма хотела было сказать, что ей не нужна его забота, но ничего не сказала и взяла стакан. Несколько глотков прохладной воды освежили ее и прояснили разум; Тернер удовлетворенно кивнул.
— Ну вот, — сказал он. — Вам легче, я вижу.
Джемма устало провела ладонями по лицу. Легче? Сейчас она не могла поверить в то, что когда-нибудь ей действительно станет легче.