Принц-ворона
Шрифт:
Обычная человеческая щека. Гладкая, едва теплая кожа — мягкая, холеная, как у дворянина, а не крестьянина. Повинуясь то ли неслышному приказу, то ли собственному желанию, Джемма осторожно провела по ней, дотронулась до тонкого острого носа, пробежалась кончиками пальцев по аккуратным бровям. Да, это было лицо Дэвина — но существо, которое сейчас соткалось из тьмы, не имело к нему отношения.
Возможно, Дэвин уже мертв. Вороний король явился в мир, и земля содрогнулась от его поступи.
— Дэвин? Ты здесь? — окликнула Джемма в последний раз,
Дэвина здесь уже не было. Вороний король выпустил ее руку и уверенным движением привлек Джемму к себе. От ледяной ткани его плаща веяло мягким запахом трав и хвои, а из-под них пробивался тяжкий дух болот, который обволакивал разум и лишал даже намерения сопротивляться. В далекой, почти недостижимой глубине слышались глухие удары — Джемма не сразу поняла, что это бьется сердце Вороньего короля. То сердце, которое он отнял у Дэвина.
— Я, идущий в тайге на севере и болотах на западе, — прошелестел голос в ее голове. — Я, владевший этим миром задолго до людей и их Распятого бога. Я, постигший весь мир и изнанку мира. Я свет, впитавший тени.
Потом холодные губы прикоснулись к ее губам, и Джемма могла лишь беспомощно повторять: я сплю, я сплю, все это сон…
— Не бойся, — услышала Джемма и вдруг поняла, что лежит в траве, и в бледном небе высоко-высоко над ней медленно колышутся вершины сосен и проступают едва заметные звезды: чужие, незнакомые, какие-то неправильные. — Не будет больно. Не будет страшно. Я никогда тебе не лгал.
Джемма не могла ни откликнуться, ни сопротивляться. Ею овладела ленивая вязкая покорность, похожая на капли теплого меда, — вот мед стекает по шее, ключицам и груди, наполняет тело томительной, густо-сладкой истомой.
— Нет… — только и смогла прошептать она. Слово придало ей сил, и Джемма добавила уже тверже: — Нет. У тьмы нет власти.
Ее вытряхнуло в реальность так, что от боли голова загудела, как колокол, а рот наполнился кровью. Не было больше ни болот, ни диких созвездий над головой, ни Вороньего короля, укравшего тело Дэвина. Джемма лежала на траве, Тернер осторожно поддерживал ее под голову, и его взгляд был наполнен страхом. Тернер никому бы не позволил увидеть себя в таком состоянии, Джемма это знала точно, но сейчас он обо всем забыл.
— Дэвин умер, — прошептала она, глядя в серое небо. — Вороний король здесь.
Лицо Тернера дрогнуло — он опомнился.
— Дьявольщина, — процедил он и спросил уже мягче: — Как ты, Джемма? Сможешь встать?
— Вот, м’лорд, водицы, как просили, — услышала Джемма дрожащий женский голос и почувствовала, как к губам прижали край стакана.
Она глотнула воды и едва не задохнулась от понимания: Дэвина больше нет. Он успел спасти ее и погиб.
Кажется, Джемма разрыдалась — села, прижала к груди руку, словно пыталась унять рвущуюся из сердца боль. Кажется, Тернер обнял ее, и она позволила себя обнять. Он что-то говорил, гладя ее по волосам, но Джемма не слышала его слов.
Вороний король здесь. Они могут убежать еще дальше, но он настигнет
Джемма протянула Тернеру руку. Он помог подняться, и какое-то время Джемма смотрела, как на улице суетятся перепуганные люди. Но землетрясение закончилось. Джемма увидела растерянного немолодого мужчину в темно-сером сюртуке банковского служащего — он шел мимо магазинов, не понимая, куда идет, и повторял снова и снова:
— Прорыв некротического поля. Это огромный прорыв некротического поля. Прорыв некротического поля…
Какой-то парень простецкого вида замахнулся на него, но не ударил, опустил руку и вдруг разрыдался, как ребенок.
Женщина, которая стояла рядом с Тернером и Джеммой, вдруг растерянно спросила:
— Что ж это, м’лорд? Конец дней?
Южный акцент в ее голосе от волнения зазвенел очень отчетливо.
— Нет, — хмуро ответил Тернер и сказал: — Нам срочно нужно в архив. Немедленно.
Женщина пожала плечами. Джемма подумала, что она, должно быть, работает здесь, раз так быстро принесла воду.
— Не знаю, м’лорд. Сейчас, наверно, все закроют.
Тернер понимающе кивнул, сунул руку в карман и протянул ей золотую крону. Женщина довольно улыбнулась и сказала, махнув рукой в сторону входа:
— Вон, уже выходят все. Я вас через черный ход проведу.
Джемма увидела, что из парадных дверей архива повалил испуганный народ: служащие в форменных черных сюртуках, обычные посетители, помощники. Крошечный согбенный старичок волок толстенную папку чуть ли не с себя ростом.
— Уходим, господа! — прокричал он, увидев Джемму и Тернера. — Это землетрясение! Вайна, беги, не стой!
Вайна понимающе кивнула и потянула Тернера за рукав.
— Идемте, м’лорд, — негромко сказала она. — Надо спешить.
В какой-то момент Дэвину стало тепло. Он открыл глаза. Ледяное зарево полярного сияния, что раскинулось по всему небу, отступило. Дэвин увидел лес: прозрачный, спящий, наполненный незакатным светом белой ночи. Но теперь во всем чувствовалась тревога. Казалось, что мир покрыт пылью. Краски утратили остроту и четкость, и на мгновение ему почудилось, что в воздухе проплывает паутина.
— Не показывайся мне, — услышал он знакомый голос. — Если я тебя увижу, то умру. Я не вынесу.
Джемма. Джемма была здесь, рядом с ним. Дэвин чувствовал, как от нее веет живым теплом, — оно отгоняло тот лед, который сковал его.
— Уходи, — смог выдохнуть Дэвин. — Уходи, спасайся. Беги, Джемма!
Вороний король негромко рассмеялся.
— Не бойся, — услышал он. — Тебе не надо меня бояться, Джемма. Ты же никогда меня не боялась, правда?
Тварь, которая жила в его теле, говорила его голосом. На мгновение Дэвин увидел себя настоящего со стороны — ледяная статуя, которая лежала на берегу озера. Несмотря на звонкий мороз, оно не замерзало, и тихие сонные волны снова и снова набегали на Дэвина.