Принца нет. Я за него!
Шрифт:
– Так, не пи… – обиженный до кончика хвоста крестный выждал многозначительную паузу, – … щи, мышка, а просто переодевайся!
Я с недовольным лицом стала натягивать мундирчик поверх черной футболки. Он был мне велик. То есть, как велик? «Пропала Мальвина, невеста моя....». Примерно настолько. Или принцы были богатырями, как на подбор, или я комплекцией не вышла. Но в это есть и свои плюсы. В груди он точно не жал. Зато немного поджимал в коленках. Если растянутая мужская футболка отлично заменяет женскую ночную рубашку, то считайте, что у меня есть полноценный дизайнерский домашний халат.
Ладно, теперь штаны. Отличные штаны. Просто великолепные! У меня есть две новости. Хорошая и плохая. Хорошая. Я точно знаю, где «перед». Плохая. После того, как я узнала, где перед, надевать я их не стану. Ни под каким предлогом!
– Что это за желтое пятно спереди в районе пуговичек? – с подозрением возмутилась я, демонстрируя Фею это непотребство.
– Понятия не имею. – саркастически заметил крестный, ни с того ни с сего заинтересовавшись портретами. Я тоже молча прищурилась на портреты. «И кто это сделал?» Принцы на стенке молчали, глядя на меня своими красивыми и одухотворенными лицами. Неужели вон тот красивый брюнет с грустными карими глазами? Или златокудрый херувим с серыми глазами? Про верхний ряд я вообще молчу. О покойных либо хорошо, либо ничего. А вот нижний ряд… И ведь стыдно на кого-то подумать! Все такие прекрасные.
Штаны сразу откладываем. Останусь в джинсах.
Когда говорят: «Размер имеет значение», то имеют в виду не только одежду, но и обувь. Сапоги сорок пятого размера порадовали меня тем, что у меня тридцать восьмой. Такое чувство, словно, я собралась на рыбалку! Сапоги до подмышек у меня уже есть! Потные, вонючие мужские сапоги. Сейчас червей накопаем и удочкой обзаведемся. Может, осторожно поинтересоваться у котофея, не хочет ли он рыбки? Не интересуется ли подледной рыбалкой? Просто меня очень обнадеживает его хвост. Я с удовольствием буду совковой лопатой вызволять орущего котишку вместе с примёрзшими причиндалами из ледяного плена. И пусть только попробует сказать, что клева нет. Клево будет, но не ему. Я же говорила, что котик мне сразу не понравился. И судя по его «доброму» взгляду котик тоже на меня слегка обижен.
– И? – с издевочкой спросила я у Фея. – Главное, чтобы костюмчик сидел?
Фей посмотрел на меня, вскинув бровь и скривился. Хвост, который до этого мерно подрагивал, внезапно застыл на месте.
– Я готова работать, засучив рукава! – с ехидцей заметила я, потрясая своей «смирительной рубашкой». – Итак, сильно я похожа на принца? Или ты сейчас «феячишь» мне приличный костюм или «нифея» я делать не буду!
Кот плавно скользнул ко мне. У него очень странная походка. Абсолютно бесшумная и при этом очень грациозная. Не каждая девушка умеет так ходить. Вопрос о кошачьей ориентации мы пока отложим.
– Так… – задумчиво промурлыкал Фей. Его хвост обвился вокруг моей груди.
– Девяносто четыре… – заметил он, слегка прищурившись и закусив губу. – Я бы взял с запасом. Девяносто пять. С учетом белья… Девяносто семь. Отлично. Чтобы ты дышать смогла. Талия у нас …
Хвост обвился вокруг моей талии.
– Семьдесят… Возьмем семьдесят пять. Приталенный. Так, что у нас дальше? Бедра. Восемьдесят восемь. Отлично! –
– Готово… – усмехнулся Фей, делая шаг назад.
Что это было? На троне лежал чистый костюм МОЕГО размера, а возле меня стояли симпатичные сапожки. Удушающий запах мужских потных ног прекратил раздражать мои рецепторы. Он исчез вместе с желтым пятном. Я недоверчиво посмотрела на крестного.
– Так ты и на машинке вышивать умеешь? Теперь осталось понять, крестиком или гладью! – противно заметила я, поднимая бровь и примеряя «обновку» с чужого плеча, – Как ты это сделал?
– Я просто сказал: «эни-бэни-раба»! И мысленно щелкнул хвостом! – гаденько усмехнулся Фей, отворачиваясь.
Зачем принц? Зачем меч? Если он действительно на машинке шить умеет, то мы сразу ателье откроем. Я принимаю заказы, он сидит и шьет, как китайские подвальные рабочие. Без сна и отдыха, криво пристрачивая этикетки: «Armiani» и «Dolche Gabon». Мы должны держать марку! Фирменные торчащие нитки и кривой шов – вот лицо нашего бренда! Не считая угрюмой кошачье-человечьей морды-лица.
– Что дальше? – поинтересовалась я, представляя, как в том мире бедный «мамин котенок» исходит в лоток, набирая мой уже не существующий номер. – И вообще, я кушать хочу. Я с утра только кофе пила… А не мог бы ты «нафеячить» что-нибудь съедобное? Просто работать на голодный желудок я не привыкла.
– Нафеячить съедобное? – заметил Фей, превращаясь в кота и исчезая. Через пять минут он появился, таща в зубах … полудохлого голубя. Голубь раскинул крылья, последний раз дернулся и затих.
– Итак, – гадливо произнес кот, выплевывая голубя, – будем делить поровну или по справедливости? Хорошо, давай поровну. Вдоль или поперек?
– Убери эту орнитозную дохлятину отсюда! – заорала я, пытаясь подавить приступ брезгливости. Меня с детства передергивает от мёртвых зверюшек. Бе!
– Могу мышь поймать на десерт. Только что там той мышки? На два укуса… – ехидно заметил кот, прижимая лапой добычу.
Кот снова превратился в человека, сплюнул перышко, сжимая в когтистой руке дохлую птичку. У птички на лапке была какая-то бумажка с печатью из сургуча. Фей равнодушно оторвал ее вместе с лапкой.
– «Это – наше последнее предупреждение. Если ответа не будет, то мы объявляем вам войну!» – зачитал он, отрывая печать и бесцеремонно разворачивая послание.
– Это нам? – напряглась я. Не хватало еще войны!
– Нет, не нам. Просто мимо пролетал, – крестный смял и выбросил «последнее письмо» вместе с тушкой. – Покойся с миром, птица мира!
– Ты в «Почте России» случайно не работал? – ошарашенно заметила я, вспоминая, какой процент посылок ко мне дошел, и в каком виде.
– Я сделал все, что мог. Бесплатно у нас только голуби. Заметь, этот жирный, почтовый. Ладно, потом доем… Пусть пока полежит, – Фей облизал губы и сладко зевнул, прикрывая рот когтистой рукой. – Обмякнет…
– И как часто ты голубей ешь? – скривившись, спросила я, глядя на комок перьев в углу.
«Это я почему такой злой был? Потому что голубей ел, а как перешел на сухие корма, так сразу добреть начал! Мяу!»