Принцесса дачного поселка
Шрифт:
Я осторожно высвободила руку и с сожалением посмотрела на него:
– Андрей, ты опоздал. Я люблю другого человека. Мне очень жаль тебя, я понимаю, что обстоятельства тогда так складывались, и теперь, по прошествии этих лет, уже не виню тебя в происшедшем. Я только прошу, чтобы ты забыл все, что произошло тогда между нами. Все равно это была не я, а чужая глупая семнадцатилетняя девочка, ввязавшаяся по неопытности во взрослые игры. Я считаю, что вышла из всего этого без потерь, чего и тебе желаю.
Я прошла вперед:
–
Он молча шел рядом.
Я посмотрела на его серое лицо, подумала о том, что всего сутки назад у него погиб отец, и сказала:
– Извини, если была слишком строга с тобой. Поверь, мне все это тоже нелегко. И передай Лидии Петровне, что я очень сожалею и сочувствую. Я потом соберусь с силами и зайду к ней. Почему-то я чувствую какую-то вину перед ней. Может быть, потому, что так резко тогда разговаривала с Владимиром Георгиевичем.
Он кивнул.
– Мама почти не выходит. Хорошо, что с ней тетя Лика. Не знаю, как она переживет все это.
Я помахала на прощанье Серафиме, и мы все медленно пошли домой. Возле ворот Андрей остановился и сказал:
– Если хочешь, я поговорю с Земцовым...
Я вспомнила, что Анатолий просил заручиться поддержкой братьев, и попросила его:
– Нет, нет, с ним ни о чем говорить не надо! Вот если бы ты мог помочь ребятам Сергея, они будут разбираться в этой истории и, возможно, им понадобится поговорить с кем-то из домашних. Мне бы хотелось, чтобы ты подтвердил их, скажем так, полномочия и помог им, если это будет нужно.
Андрей слабо удивился:
– Что за ребята?
– Да так. Они по поручению Сергея выполняли здесь определенную работу, и не успели уехать. Анатолий сказал, что они - хорошие специалисты.
– А Анатолий тут каким боком?
– Он махнул рукой.
– Ладно, раз ты считаешь, что это нужно, я обещаю им поддержку.
Парни на меня не произвели сильного впечатления. Я почему-то представляла их мужественными здоровяками в камуфляже и беретах, с трехдневной щетиной на щеках. На деле один их них, назвавшийся Вадиком, оказался невзрачным худощавым блондином, а второй, Алексей, имел более темный цвет волос и плотное телосложение, но, в целом, отличался той же неприметностью. Даже возраст их я определить бы затруднилась. Впрочем, решила, что чуть за тридцать. Позже, познакомившись ближе, я поняла, что обоим хорошо за тридцать.
Я подробно изложила им все, что произошло здесь за последние три дня. Единственное, о чем я умолчала, это об отношениях, связавших когда-то меня с Андреем. В присутствии Анатолия мне этого делать не хотелось.
Меня, в общем, практически не перебивали.
Вадик только попросил:
– Ты не могла бы составить список всех, кто в ту ночь был в доме? И пометь, пожалуйста, тех, кто присутствовал при обсуждении завещания.
Алексей подхватил:
–
Я пожала плечами:
– Не интересовалась. Я считала, что эта тема исчерпана. Ни мне, ни Даниле ничего от них не нужно.
– Ну, не скажи. Во-первых, если от своей доли в завещании ты отказаться можешь, то от доли, завещанной несовершеннолетнему, отказаться труднее. Права детей у нас строго охраняются, придется привлекать органы опеки и попечительства, лишняя головная боль.
– Да там речь шла о коллекции оружия. Если разобраться, то куда мне ее?!
Неожиданно в разговор вмешался Данька, появившийся на пороге:
– Не понял, что там с оружием?
Я сердито сказала ему:
– Данил, подслушивать нехорошо.
Он хмыкнул:
– Нехорошо, но полезно. Иначе как бы я узнал что-нибудь?
Я выпроводила его и плотно закрыла за ним дверь.
– Думаю, мне пора познакомить вас с братьями Тобольцевыми. С Андреем я уже разговаривала, он обещал помочь. Пойдемте, я вас представлю. Вы останетесь с ними, а мы с Анатолием уедем. Ты обещал, что мы попробуем увидеть Сергея, - обратилась я к нему. Если можно, дети поедут с нами.
Анатолий кивнул, и мы поднялись.
Андрей и Игорь были на веранде. Завидев нас, они поднялись.
Мы быстро представили ребят, и Анатолий спустился к калитке, дожидаясь меня.
Вадик спустился вместе со мной, неожиданно придержал меня за локоть и сердито прошептал:
– Я же просил рассказывать все откровенно!
Я недоуменно посмотрела на него, а он махнул рукой.
– Черт, теперь понятно, что развеяло сомнения старика. Раньше он никогда не видел твоего сына, ведь так?
Я кивнула.
Он хмыкнул.
– Ну, за то, чтобы доказать, что между твоим сыном и одним из соседей не существует кровного родства, я бы лично не взялся.
– И не берись. Об этом никто и не просит, - огрызнулась я.
– Ладно, потом обсудим.
– Он тихо спросил: - Ты что, всерьез рассчитывала скрыть это? Сергей-то знает?
Я кивнула.
– Знает. Я рассказала ему все, когда мы вернулись той ночью к себе.
Он хмыкнул:
– Уже легче. Все, мы пока тут поспрашиваем. А вечером еще зайдем.
Анатолий ревниво спросил:
– О чем вы шептались?
Я только рукой махнула.
Он тронулся с места.
Я спросила:
– Ты сегодня без водителя?
Он покосился на меня и промолчал. Кой черт меня тянет за язык? Может, у него за радость самому за рулем посидеть? Тогда за Сергеем он тоже сам заезжал.
Мы свернули в проулок и остановились у небольшого двухэтажного особнячка, где располагался райотдел милиции.
– Посидите, я пойду, поищу приятеля.