Принцесса дачного поселка

Балашина Лана

Дети ушли к телевизору, и мы остались вдвоем.

Игорь уселся в плетеное кресло, достал сигареты и твердо сказал:

– А теперь толково все расскажи. Только честно, и без бабских штучек. Я хочу помочь тебе, поэтому мне нужна вся информация, а не только то, что тебе кажется необходимым рассказать мне.

До этого я накрывала на стол, устраивала Игоря в гостевую комнату, потом мы с Сашкой мыли посуду, - в общем, возможности поговорить у нас не было. Я уселась напротив

него и заерзала, не зная, с чего начать.

Прищурившись, он окинул меня внимательным взглядом:

– Загорела, похорошела невозможно. Влюбилась ты, что ли?

Я смутилась.

– Ты можешь мне не верить, но я рад за тебя.
– Он грустно посмотрел на кончик своей сигареты и вздохнул: - Жалко, конечно, что все это совпало с такими неприятностями. Надеюсь, что все вместе мы с этим разберемся. Да, кстати, я тут встретил своего старого знакомого, Михаила Исааковича Штильмана, он к этому делу тоже имеет отношение?

– Да, но только косвенное! Он должен был заверить завещание, но человек, который его собирался подписать, умер. А вот почему он не уезжает, я не знаю! Я и дома-то сегодня почти не была.

Игорь хмыкнул:

– Завещание, говоришь? Я, честно сказать, когда слушал Ленку, думал, она шутит. А у вас тут прямо, как в сериале страсти разыгрались! Садись-ка, подруга, и рассказывай.

Я воспротивилась, было:

– Да это долго!

– А я никуда не тороплюсь.

Игорь внимательно выслушал мою историю, помолчал. Потом попросил:

– Я хотел бы увидеть фотографию твоей матери.

Я кивнула. Поднялась в кабинет, сняла со стены фотографию родителей, принесла Игорю.

Он внимательно рассмотрел ее, задумчиво сказал:

– Ты очень похожа на свою мать. Неудивительно, что вокруг нее разгорелись такие страсти.

Он вернул фото. Наклонился вперед, прикоснулся рукой к моей щеке:

– Что это рожица у тебя такая печальная?
– Я заморгала, и он сердито сказал: - Только не реви! И вообще, ты мне мешаешь думать.

Он поднялся и отошел к ступеням, ведущим в сад. Молча постоял там минут пять. Он смотрел в сад, наполненный прозрачными летними сумерками. Потом повернулся ко мне:

– Ты говорила, что в семье соседей много лет работает одна и та же женщина?

Сбитая с толку его вопросом, я удивилась:

– Ну да, Ольга Алексеевна.

– Вот с ней я и хотел бы поговорить. Это возможно?

Я неуверенно сказала:

– Ну, да, наверное. Андрей обещал мне помощь, думаю, он не будет против.

В девять часов я уложила в сумку пластиковые судочки с едой, завернула в бумагу жареную курицу, пирожки. Игорь с интересом наблюдал за моими действиями.

– Куда столько?
– весело удивился он.

Я махнула рукой, решив не вдаваться в подробности.

– Сергей там не один. И неизвестно, когда

удастся повидаться в следующий раз, - грустно заметила я.

Пришел Анатолий. Неодобрительно глядя на Игоря, уселся на перила веранды. Я пошла в дом, чтобы надеть джинсы и майку.

От мысли, что увижусь с Сергеем, мелко задрожала какая-то жилка под коленом, и гулко стукнуло сердце. Я подкрасила губы и прикоснулась стеклянной пробкой от духов за ухом: кажется, Сергею нравились мои духи. Я посмотрела на себя в зеркало, подумала, что никогда так хорошо не выглядела. Очень кстати!

Спускаясь по лестнице, я услышала голос Андрея. Он сердито сказал:

– Неужели ты надеешься, что такой идиот, как капитан Земцов, что-нибудь раскроет?

И голос Гоши:

– Ну, может, ребята Сергея дознаются, в чем там дело?

Андрей устало сказал:

– Я не думаю, что они будут рыть землю по этому поводу. У них совершенно конкретная задача - вытащить Сергея, а наши семейные проблемы их мало волнуют.

Я вышла на веранду, и все замолчали. Я взяла Гошку за руку, спросила:

– Ты как?

Он близоруко сощурился:

– Уже лучше. Ты к Сергею?

Я кивнула.

– Передавай ему привет.
– Он переглянулся с братом.
– Ты же знаешь, что это совершенная чепуха. Надеюсь, что завтра его выпустят. Нам хотелось бы с ним поговорить. Все-таки, может, он что-то слышал, какая-нибудь мелочь, которой он не придал значения, но которая может помочь разобраться в этой истории.

Анатолий поднялся:

– Едем? Пора.

Он отобрал у меня корзину, с уважением посмотрел на нее и с сомнением в голосе спросил:

– Ты думаешь, он все это съест? Мы же только что ему целый пакет еды передали?

Я сердито сказала:

– Ну, как вы не понимаете? Это же домашнее.

Анатолий хмыкнул:

– Все, хорош препираться, а то Максимович уйдет, не дождавшись нас.

Здание было освещено двумя фонарями. Подъезжать к парадному подъезду мы не стали. Видимо, Анатолий хорошо знал все здешние ходы-выходы, потому что подвез нас откуда-то сзади.

Мы прошли узкой мощеной дорожкой к металлической двери, и Анатолий нажал на звонок.

Максимыч встретил нас, кажется, слегка навеселе. Я подумала, что мой презент пришелся в пору.

– Проходите. И учти, Анатолий, что я рискую!

– Да, ладно тебе, кончай ныть. Куда идти-то? Темень тут у вас, все экономите.

Мы прошли темным коридором, поднялись по лестнице, и Максимыч отпер металлическую дверь.

За дверью оказалась вполне уютная комната с казенной мебелью. Посреди комнаты стоял большой стол. За ним сидел Сергей и незнакомый здоровый парень дикого вида, совершенно лысый, с разбитой губой. Я не поверила своим глазам, но они разгадывали кроссворд.