Принцесса и Дракон
Шрифт:
– За что ты меня так ненавидишь?
– Ты поломала мне все планы.
– Степанов пожал плечами.
– Я бы сказал: ничего личного, но это очень личное. Я на твою тупую сестрицу ещё пять лет назад поставил. Витю — тренера обхаживал, как лох. Вот оно, считай, уже в руках было: бабки, власть...и тут, оказывается, что Витя — тренер всё просрал Мангусту.
– Мангусту?
– не поняла я.
– Это ты так Кирилла называешь.
– А, так ты даже не в курсе, что он за парень, - загоготал Степанов.
– Твой Кирюша
– Не боишься за себя?
– Нет, -фыркнул Юрий.
– У твоего Мангуста тоже враги имеются. Больно большой кусок схватил — вот недруги и собрались.
– А ты решил воспользоваться.
– Я своё беру.
– Что своё?
– Ты нахальная сучка, - рыкнул он, и подлетев, ударил меня по губам.
– Всё ведь так хорошо было: мы с Алиной женимся, расчувствовавшийся папенька отходит от дел — и я получаю контроль над базой... все довольны и в шоколаде.
– Отец всё -равно не отдал бы тебе клуб.
– Много ты понимаешь, - фыркнул Степанов.
– Я привёл бы нужных людей...Передал бы клуб на соответствующих условиях. Но ты всё испортила.
– Я всегда думал, у Вити -тренера только одна дочь, - мужчина иронично взглянул на меня.
– Про тебя, знаешь ли, никогда не вспоминали... Как будто тебя и нет. И вдруг — такая новость. Я подумал: хорошо бы тебя устронить...Мне, правда, не советовали: типа много шума будет. Поэтому я сам действовал, но ты прыткая.
– Я спортом занималась.
Степанов кивнул.
– Заметно. Это ведь только кажется, что человека задавить легко, а на деле...- он махнул рукой, не договорив. И тут я вспомнила про своё фатальное невезение на дорогах.
– Так это всё ты.
Степанов ухмыльнулся.
– Ну а что, надо было оставить всё на блюдечке Мангусту?
Передо мной стоял не совсем вменяемый, помешанный на деньгах и отцовском клубе человек, который почему -то считал меня источником всех своих проблем. Очевидно, что похищение произошло с его подачи — тогда почему же это, при всей ненависти, я до сих пор сижу на стуле живая?
Этот вопрос задавать ему я не стала — испугалась, а ну как он изменит решение по этому вопросу, но поинтересовалась насчёт другого: то, что мне не давало покоя все сутки заключения.
– Скажи, когда меня похищали... как ты уговорил Алину?
Степанов ухмыльнулся.
– Её и не пришлось уговаривать.
– Алина не пошла бы на это сама.
– Много ты знаешь. Твоя сестрица, между прочим, тоже бабок лишилась. Прикинь, какое западло: всю жизнь купалась в деньгах — и тут бац, батя перекрывает кислород. В такой ситуации на что хочешь согласишься.
– Прям Шекспировские страсти, - хмыкнула я, не сдержавшись. За что снова получила.
Пока я очухивалась, Степанов тем временем прилаживал камеру к штативу, который всё это время стоял напротив меня. Затем, ухмыляясь,
– Ну, милая, настало время повеселиться...
– нацепив на голову черную шапку, полностью закрывающую лицо, он стал возить тонко наточенным лезвием огромного охотничьего ножа по моему телу. Выступающая кровь меня уже не пугала. Сколько можно. Я поздно поняла, что мучитель ожидал другой реакции — ему были нужны слёзы и ужас. Поэтому он воткнул нож глубоко в руку.
Я завизжала и описалась.
Заполучив нужное видео, Степанов выключил камеру, по новой унеся её с собой. А потом в подвал заглянул Сережа. Покачав головой, он перевязал мне руку, остановив кровь.
– Это всё, что я могу сделать для тебя.
– Можно попить?
– Приказа не было.
– Сережа явно почувствовал лужу под стулом, но никак не отреагировал.
– Он ведь ненормальный, - прохрипела я, имея в виду Степанова.
– Может быть, - согласился мой бывший конвоир.
– Но работает на очень нормальных людей.
– Сергей пожал плечами.
– Везде конкуренция.
Я усмехнулась избитыми губами.
– А я в её центре.
– Не повезло, - кивнул Сережа. И тоже ушёл. Рана болела — и я бы с удовольствием разревелась бы, но не было сил плакать.
Меня освободили через несколько часов. Правда, мне показалось, что прошла вечность -страшная долгая вечность в черном пустом подвале. Цепляясь за остатки сознания, я видела Кирилла, который возился с замком в наручнике. Почему -то я очень застеснялась его присутствия: я сидела в луже собственной мочи, грязная, вонючая, избитая — тут кто угодно бы засмущался.
Впрочем, Кирилл, как обычно, действовал, ни на что не обращая внимания — оцепив наручники, он очень аккуратно ( я это особенно запомнила) взял меня на руки, и зачем -то прикрыв лицо своей футболкой, вынес из подвала. У меня было слишком мало сил, чтобы нормально говорить, но я кажется, повторяла как заведённая:
– Спасибо, спасибо, спасибо...
– Это шок, - произнёс незнакомый мужской голос. Почувствовав, что Кирилл пытается меня кому -то передать, я замычала, со всей силы вцепившись в его плечи.
– Тцццц, принцесса.
– Мне мешала его футболка на лице, и я стала её стягивать. Он же не бросит меня, не кинет на каких -то незнакомых людей?
Кирилл аккуратно прижал мою руку к себе.
– Не надо. Ты долго была без света. Нужно привыкнуть.
– Минуту, - крикнул он кому -то. А потом я провалилась в темноту.
Самое лучше пробуждение может быть только в собственной кровати, рядом с любимым человеком. И в безопасности.
– Так я и проснулась. Солнечное утро уже наполнено комнату летним настроением: за окном пели птицы, слышались переговоры дворников и шум от метёлки, где — то вдалеке истошно орала недовольная кошка.