Принцесса на Кириешках
Шрифт:
– Действительно, – пробормотала Таня.
Выехав на МКАД, я приступила к допросу:
– Ты назвала меня Олей, спутала с дочерью Аси?
– Ничего не помню, – призналась Таня, – в крематории было так холодно, я продрогла до костей, вот сдуру и решила выпить, согреться надеялась. Ну и понесло с первой рюмки. Очень стыдно, поверьте, такое со мной впервые случилось.
– А еще ты обвинила Олю в убийстве Светы.
Таня шарахнулась:
– Я?
– Ну да. Отказывалась пить кофе, уверяла, что в нем отрава.
– Вот бред!
– Ну почему? Весьма убедительно
Таня покраснела так, что на ее коже не осталось ни одного светлого пятна.
– Откуда вы знаете?
– Слухами земля полнится, – загадочно ответила я. – Так кто такая Нина?
– Понятия не имею, – быстро ответила Таня, – вот здесь налево, спасибо, до свидания.
– Провожу тебя до квартиры.
– Спасибо, сама дойду.
Таня выскочила из машины и бросилась за дом. Я понеслась за ней, забыв запереть автомобиль.
Татьяна петляла, как заяц, заворачивая за ларьки и протискиваясь в узкие проходы, на пути встал высокий забор, состоящий из железных пик. Таня ловко пролезла между прутьями. Будь я чуть потолще, пришлось бы кусать от досады локти, прыгая возле непреодолимой преграды. Но мой вес не намного больше Таниного, поэтому, сняв куртку, я сумела просочиться следом за ней и нагнать ее уже в подъезде, возле квартиры.
– Очень глупо, – задыхаясь, сказала я, – думаешь, большая проблема выяснить твой адрес?
– Что тебе надо? – прошептала Таня, возясь с замком.
– Всего лишь честный ответ на пару вопросов.
– Каких?
– Ну, кто такая Нина?
Таня распахнула створку:
– Входи.
Я вошла в крошечный коридорчик. Роль вешалки тут выполняли деревянные крючки, прибитые прямо к стене.
– Ступай на кухню, – велела хозяйка, – там и побалакаем. Извини, угостить тебя нечем.
Сев на табуретку, Таня сгорбилась, потом тихо сказала:
– Нина – первая жена Васи, она умерла.
Я постаралась спокойно воспринять совершенно неожиданную информацию.
– Светлана не единственная супруга Василия?
– Нет. Она сестра Нины, правда, не родная. Я лучше по порядку все расскажу, – вздохнула Таня, – но только хочу предупредить, знаю лишь то, что мне Светка наболтала. В общем, дело обстояло так!
У Курочкорябских в свое время имелась домработница, мрачная, малоразговорчивая Надежда Петровна. Она жила в их доме, убирала, готовила, стирала, гладила – в общем, тянула воз домашнего хозяйства. Прислуга у Курочкорябских долго не задерживалась, потому что Оля вела себя безобразно. Ася платила бабам хорошие деньги, но даже за большие рубли они отказывались оставаться в семье. Оля шпыняла домработниц как могла. Обращалась она к ним так: «Эй, кретинка» или: «Идиотка, поди сюда». Еще она совершенно не считалась с тем, что у людей рабочий день имеет обыкновение заканчиваться. Ася пыталась объяснить дочери:
– После восьми вечера не трогай горничную.
Но Оля злилась и сердито восклицала:
– С какой стати? Нанялась – пусть пашет!
Дочка Курочкорябских могла в час ночи потребовать в постель какао, а в три утра велеть поменять постельное белье, все это
Дольше всех задержалась Надежда Петровна, хмурая, даже угрюмая особа, никогда не раскрывавшая рта. Велит ей Оля ночью срочно помыть в своей комнате окна, Надежда Петровна кивнет и спокойно выполнит указание. Прикажет капризная девица почистить бронзовые люстры, сделать генеральную уборку, постирать, погладить, вышить крестиком картину, вскопать грядки, помыть машину, и все за три часа, Надежда Петровна спокойно примется за дело, не заламывая рук и не восклицая:
– Но как же я успею! Такое просто невозможно.
А еще Надежда Петровна отлично готовила, сваренный ею борщ ел даже весьма капризный Лев Яковлевич.
Ася очень дорожила Надей и робко просила Олю:
– Милая, ну пожалуйста, не дергай домработницу после восьми. Если тебе требуется погладить после полуночи юбку, позови лучше меня.
– Значит, Надька тебе дороже дочери, – наливалась злобой Олечка.
– Нет, конечно, – бормотала несчастная Ася, – но, сама знаешь, хорошего, честного человека найти трудно, еще уйдет!
– Скатертью дорога! – рявкала Оля. – Я не собираюсь перед кухонной тряпкой приседать. Что же, я, по-твоему, должна ей ботинки чистить?
Ася только вздыхала, но Надежда не обращала внимания на тычки со стороны Оли. И, что интересно, в конце концов девушка перестала пинать домработницу и даже стала испытывать к той нечто вроде уважения.
Увидав, что все устаканилось, Ася слегка успокоилась. Слава богу, наконец-то после многих безуспешных попыток ей удалось-таки найти хорошую горничную. Но потом случилось непредвиденное. Однажды вечером Вася явился домой вместе с девушкой, вполне симпатичной, нормально одетой, и сказал маме:
– Это Нина.
Ася улыбнулась и повела подругу сына в гостиную.
Курочкорябские московской квартирой практически не пользовались. Пока дети были маленькими, апартаменты стояли закрытыми, раз в неделю Ася просто наведывалась туда, проверяла газ, воду, проветривала помещение и уходила. Но когда Вася поступил в институт, он сказал:
– Мама, я иногда буду ночевать в Москве.
Ася кивнула. Она хорошо понимала: мальчик вырос, не встречаться же ему с девочками в подъезде! Беспокоиться ей было не о чем. Сын не дочь, в подоле не принесет. Ася полагала, что Вася будет собирать в квартире компании, устраивать там гулянки, шумные сборища, но сын вел себя на редкость тихо, никаких жалоб на него от соседей не поступало, а свою девушку он сразу привел к маме.
ГЛАВА 16
Беседа не клеилась. Ася попыталась разговорить девицу. Для начала она стала угощать ее:
– Ниночка, вам чай или кофе?
– Хи-хи.
– Чай?
– Хи-хи.
– С лимоном?
– Хи-хи.
– Возьмите вот эти конфеты…
– Хи-хи…
Решив, что дурочка стесняется и поэтому совершенно по-идиотски хихикает, Ася попробовала завести беседу на другую тему:
– Ниночка, вы учитесь вместе с Васенькой?
– Не-а.
– А какой институт посещаете?