Принцесса самозванец и целебная маска

Джо Неуловимый

— И вы об этом никому не сказали? — спросил доктор забывший про анестезию.

— Говорил конечно. Приукрашивал и преувеличивал, чтобы не воспринимали всерьёз, а то мало ли что… К тому времени у меня накопилось прилично деньжат с патентов. Я купил себе технику чтобы заниматься моими исследованиями дома. Девушка которая мне нравилась об этом не знала, и когда я решил с ней поделиться она назвала меня узкомыслящим. Назвала меня кабинетным теоретиком, не способным принести практическую пользу. Представляете!

— Я конечно был застенчив, и не смог её осадить, но не сдался. Целый месяц я изобретал идею, потом её обобщал,

и изобретал новую ещё больше.

Нимхэ погладил затылок, пригладил свою длинную русую косу, немного подумал и продолжал:

— В итоге я пришёл к тому выводу, что промышленность вообще не нужна. Зачем строить автомобили, если можно вырастить коней с хитиновой кабиной, например? Зачем лошади, если можно вырастить себе копыта, зачем компьютеры, если можно улучшить мозги? Зачем камеры и экраны, если можно улучшить глазной аппарат на столько, на сколько понадобится. Но чтобы не превратиться в Хайнлайновских пауков, упоровшись по специализации, нужно быть пластичным.

Нимхэ ещё немного подумал и сказал:

— И тогда я собрал все идеи воедино. Улучшенные мозги моделируют проект будущего организма. Улучшенная нервная система передаёт сигнал от мозга, к генератору ДНК встроенному в половые клетки, и вуаля! Обыкновенный женский организм превращается в биопринтер, способный напечатать любую углеродную форму жизни!

— Потом случилось то, что изменило мою жизнь навсегда. Я пошёл к той девушке, изложил ей свою идею, и предложил ей попробовать стать первой супер-матерью.

— И что она сказала?

— Ничего. Вообще ничего. Она даже здороваться со мной перестала. — сказал Нимхэ и посмеялся.

— Да уж. Я придумал такую масштабную идею, но она всёравно оказалась недостаточно масштабной. Однако, выбросить её из головы мне так и не удалось.

— Девушку?

— А-ха-ха! Да нет, идею! — Нимхэ ещё немного посмеялся и продолжил пафосно жестикулируя — Вся моя идея изначально была рассчитана на женский организм, и не предполагала серьёзного вмешательства в физиологию. Нужно было просто слегка доработать нервные волокна ведущие к ганнадам и нарастить на них органические датчики и генераторы ДНК. Генераторы чтобы наполнять гаметы кодом поступающим из мозга, а датчики чтобы осознанно отбраковывать и сбрасывать эмбрионы с заведомо дефектным генокодом.

— Вы хотели превратить самую приятную часть человеческой жизни в труд проектировщика. — задумчиво сказал доктор.

— Нет. Я хотел превратить неизбежную, скотскую часть жизни в рассудочную, интересную, творческую. — надменно сказал Нимхэ. — Ну так вот. К тому времени я так увлёкся своими идеями, что меня выгнали из лаборатории. А ещё в попытках разобраться в английских процессорах я обнаружил что девяносто девять процентов каждого процессора это английская прослушка. Каждый пользователь буквально сам платит за то, чтобы за ним шпионили. Я поднял эту тему и чуть не нажил себе врагов - англичан. Делать стационарный биопринтер означало гарантированно сдать все свои наработки неизвестно кому. Выбора не оставалось. Мне нужно было опробовать свою идею на своём собственном теле.

— Если я проиграю, то просто уйду на свалку истории, но если у меня что-то получится… Эх, тогда я получу всё! И я получил.

— Сначала я думал просто добавить себе один орган, даже изобретал новые конструкции клапанов, думал куда его пристроить. Но всё это выглядело так отвратительно,

что я остановился на том чтобы просто использовать обычную женскую анатомию. Остальное - дело техники.

— И вот тогда я и придумал то, ради чего я вам всё это рассказываю. — Нимхэ подошёл ближе к доктору и продолжил приглушенным голосом — Я сделал из себя химеру. Клетку за клеткой я заменял свои родные человеческие клетки на эльфийские, нестареющие. Я доработал свою ДНК так, чтобы можно было ею управлять при помощи модулированного рентгеновского излучения. Поверх своей РНК я нацепил ряд молекулярных триггеров, которые реагировали на гамма волны и включали или выключали нужные участки цепи из работы. Я буквально прорастил сквозь своё тело эту прекрасную эльфийку, корректируя митоз и контрмитоз в нужных местах. Ах да, и заодно продлил себе жизнь в пятьдесят раз.

— Но подождите, есть ли на том вирусе такие триггеры, которыми можно управлять модулированным лучом? — спросил доктор.

— В том то и дело что нет. Они запатентованы, и если бы я заметил на нём эти триггеры, я бы этих англичашек в суде так нагнул!

— Да уж, такое вот. Убийцу посадили ни за то что зарезал, а за то что нож своей формой нарушал авторское право. — сказал доктор. —

Нимхэ рассмеялся, такой шутки он давно не слышал, но со временем смех постепенно стих и перешел в грустное выражение лица. Доктор слушал невероятные откровения Нимхэ и безуспешно пытался уложить их в своей голове. Спустя тридцать лет успешной медицинской практики он почувствовал себя даже не первокурсником, а школьником, которого отговаривают от выбора слишком сложной профессии. Несколько минут долгожданного молчания позволили доктору взять инициативу и всё таки превратить монолог в диалог.

— Так значит вы знаете то что вы знаете, но не знаете что знают британцы?

— Именно. Поэтому мне нужны те четверо шпионов.

— И как ваши успехи в соблазнении?

— Болтун повёлся легко, мне просто нужно было улыбаться и смеяться над его шутками. Хитреца удалось обхитрить, крепыш повёлся на слёзы, а вот с лидером проблемы. Ни в какую не соблазняется.

— Лидер это тот семнадцатилетний мальчик?

— Да, толковый парень, может мне и удастся его соблазнить, но на это уйдёт слишком много времени. Нецелесообразно. — сказал Нимхэ и почесал затылок.

— Вы всё же попробуйте. Если он так хорош как вы говорите, то возможно он и окажется самым полезным.

Доктор встал со стоматологического кресла, тревожно покосился на рентгеновские лазеры его окружавшие, ещё раз взглянул на грудь Нимхэ и усмехнулся. затем он указал пальцем на низ живота Нимхэ и спросил:

— И что же вы распечатали на своём ”биопринтере”?

— Чтобы я вам сказал, вам придётся вшить в щёки ещё десять ядовитых капсул. — сказал Нимхэ и злобно улыбнулся.

Глава 7 Бунт.

Джомни прочитал всё что было в книге про морскую тематику. Голова пухла от морских терминов, а шахматы надоели даже арабам, но стаканчик всё еще был актуален, и время от времени приносил осколки информации. Джомни обрадовал своих попутчиков неточной датой их неточного освобождения, и когда он уже собирался вздремнуть, в каюту вошли матросы.

— Похоже принцесса на тебя глаз положила. — сказал младший араб.

— Замолви там за нас словечко. — добавил второй.