Принцесса яда
Шрифт:
– Что ты сказал?
– Эта туманная ночь, и мы идем под этот шелест тростника. A p’tee fille, как же ты можешь спокойно идти здесь? Разве ты не должна цепляться за мою руку?
– Вряд ли.
Когда что-то зашевелилось рядом, Джексон сказал: - этот шелест тростника… напрягает тебя?
– Я люблю его. Ты, наверное, только что услышал енотов. Или змей.
Я заметила, что он пил из фляжки всего один раз, пока мы были окружены тростником. Может быть, он почувствовал, что что-то не так со мной, в этом месте. Может быть, он вспомнил рассказы о привидениях и хотел быть настороже.
– Mais да. То, что я католик, еще не значит, что я не могу быть суеверным, - сказал он, выдохнув с облегчением, как только мы вышли из тростника. Он тихо присвистнул, едва увидев Хейвен.
– Даже больше, чем я помню.
Я попыталась посмотреть на это его глазами. Газовые фонари гордо мерцали над двенадцатью колоннами. В ночи цвел жасмин, поднимающийся по многочисленным шпалерам, словно его притягивало к величественному старому дому, будто он вожделел его. Величественные дубы уже были оплетены им, они окружали здание, как бы защищая. Джексон бросил на дом такой оценивающий взгляд, что я поняла, мы должны остановиться.
– Знаешь, что я думаю?
– наконец сказал он.
– Я думаю, что ты такая же, как этот дом, Эванджелин. Богатая и прекрасная снаружи, но никто не имеет понятия, что происходит внутри.
Он действительно был удивительно проницательным.
– Ты думаешь, мне это нравится, кайджан ?
Он закатил глаза, как будто мы топчемся на одном месте.
– И ты, и это место очень отличаетесь от всего остального.
– Ты не представляешь, о чем говоришь кайджан. Не. Представляешь.
Пожав плечами, я повернулась к сараю. В конце концов он последовал за мной. Когда я открыла дверь, лошади приветствующее заржали. Ну, все они, кроме моей любимой старой клячи Aллегры, названной так из-за аллергии; она похрапывала. Джексон оставил свой байк за дверью, и прислонился к ней.
- В этом большом старинном особняке только ты и твоя семья живете?
Хотя у входа был припаркован только мамин серебряный внедорожник Mercedes, я позволила ему думать, что у меня был также и отец.
– Вы действительно самая богатая семья в округе?
– Нет. Всем известно, что это Рэдклиффы.
На его щеке подергивалась мышца.
– Тебе страшно оставаться здесь? Ты боишься привидений?
– Боюсь? У меня есть шесть миллионов защитников.
– Если бы ты хорошенько меня попросила, я мог бы остаться и быть твоим телохранителем.
Когда я саркастично рассмеялась, он нахмурился.
– Тебе нравится смеяться надо мной, peekon? Наслаждайся этим сейчас, потому что это не всегда будет так.
– Что это значит?
– прищурившись, глядя на меня, он в свете газовых фонарей выглядел опасным. - Ты можешь уйти в любое время, Джексон. Потому что мне не нужен телохранитель, и я не буду бояться. У меня не было выбора в этом случае, потому что ты отказался пойти со мной, чтобы найти Мелиссу или Брэндона.
– Снова Рэдклифф ?
– с грубым проклятием, Джексон оттолкнувшись от своего байка, подошел к двери.
– Даже после того, как он помог Клотиль забраться на бочку? Я думал, что после этого ты сделала переоценку вашей
– Ты…Ты видел это?
– Все видели это. И это на твой день рождения. Они также видели, как ты пытаешься привлечь к себе его внимание. Если хочешь знать мое мнение, ты выглядела отчаявшейся.
Желчь поднялась к горлу. Джексон сказал, что с меня нужно сбить спесь. Миссия выполнена.
– Я просто не понимаю, как он мог предпочесть Клотиль тебе. Ты очень хороша, достаточно посмотреть на тебя в этой юбке, ты хорошо танцуешь, и ты пахнешь, как цветок. Что ему не нравится?
Когда он ухмыльнулся мне, я достигла своего предела.
– Хватит! Ты наслаждаешься этим!
– De bon c?ur. От всего сердца.
– Ты можешь. Потому что ты жестокий, беспринципный парень, который радуется несчастью других людей.
Я выдержала его взгляд.
- Брэндон двуличный человек. И всегда им будет.
Выражение лица Джексона стало таким угрожающим, каким я его никогда не видела. Я захлопнула дверь перед его носом и двинулась в стойло в задней части сарая. Я шла, рассвирепев…Пересмотреть свое определение верности? Я хотела задушить его! Нет, нет, не надо думать о Джексоне Дево, мне нужно сосредоточиться на том, кто или что напало на меня. Или, по крайней мере, определить, была ли я действительно атакована. Когда я воспроизвела каждую деталь, я не смогла вспомнить. И, черт, я поняла одну вещь - я была пьяна. Я могу смириться с растениями – галлюцинации они или нет, это начало меня успокаивать. Но копья из молний? Смерть на бледном коне? Видение загадочного мальчика в классе? Весело. Спустя два года все по-прежнему. Изменение планов. Да, я обещала маме, что не буду связываться с бабушкой, но мне грозил ПШР, в любом случае. Смерть сказал: «Никто не говорил тебе ждать меня?» Может быть, кто-то был? Я тайком свяжусь с бабушкой завтра. Стоило задаться вопросом, как мне начать наш первый разговор за восемь лет, но в голове и на лице начались покалывания. Потом стало больно. Сарай вскоре исчез.
– Нет, нет! Слишком сильно! Я не могу больше терпеть это!
Я зажмурилась, как будто это могло помочь. Когда я снова открыла глаза, то стояла в комнате без окон, с креслами-мешками на кафельном полу и плакатами Звездных войн на стенах. Подвал, игровая комната? Потом я увидела загадочного мальчика, стоявшего прямо передо мной!
- Ты должна подготовиться, Эви.
– Сказал он.
Ощущения которые я испытывала до этого, теперь больше походили на мигрень, как если бы этим видением выстрелили в мой череп из ружья, висевшего на гвозде.
– Просто оставь меня в покое! Затем пробормотала: - как много видений я могу увидеть за одну ночь?
– Много, - ответил он.
– Это канун Начала. Многое предстоит сделать!
Отлично. Многое предстоит сделать - это имело так же мало смысла, как в первый раз, когда я видела его.
– Кто ты?
– Мэтью Мат - Zero Matto. Легче думать обо мне как о карте Дурака.
Карты. Ах, Боже, я вспомнила учения моей бабушки о Таро. Символы из колоды, которой она всегда играла, теперь говорили со мной.
– И я полагаю, что жнец, который посетил меня и хотел убить, был картой «Смерть».