Принцесса яда
Шрифт:
Итак, мужчина был побежден и гнев Джексона пошел на убыль. Пока он медленно поворачивал голову в мою сторону. Его брови приподнялись в замешательстве.
- Эванджелин, что ты…?
Он обвел взглядом свой дом, как будто видел его моими глазами. Как будто видел эту дыру в первый раз. Даже после увиденного, проявленного Джексоном насилия, я не могла удержаться от жалости к нему. Он, должно быть, заметил это выражение на моем лице, потому что покраснел от смущения. Его замешательство быстро испарилось, зато гнев вернулся. Его взгляд стал почти пустым.
– Почему, черт возьми, ты пришла сюда?
– сухожилия
– Ты скажешь мне, как ты оказалась в моем проклятом доме!
Я могла только глазеть, пока отступала. Не поворачивайся к нему спиной, не смотри в сторону…
– Девушка, как ты оказалась в Бейсене? C’est ca coo-yon! Bonne a rien! Ничего хорошего ты не добьешься, кроме как навлечешь на себя беду!
– я никогда не слышала его акцент так сильно.
– Я...я…
– Хотела посмотреть, как живут другие? Так?
Я отступила до порога, почти до крыльца.
– Я хотела вернуть альбом, который ты украл!
Сверкнула молния, озарив ярость на его лице. Гром прогремел через мгновение, сотрясая дом так сильно, что крыльцо заскрипело. Я закричала и закачалась балансируя.
– Альбом со всеми твоими сумасшедшими рисунками? Ты пришла, дать мне нагоняй!
– Когда Джексон потянулся ко мне своей раненой рукой, я отшатнулась, шагнув назад под стучащий дождь. Казалось, что ступенька ушла из под моей ноги, боль вспыхнула в лодыжке. Я почувствовала, что падаю…падаю…садясь на задницу в лужу. Я ахнула, выплевывая грязь и дождь, слишком потрясенная, чтобы плакать. Пряди мокрых волос облепили мое лицо, мои плечи. Я попыталась встать, но грязь засасывала меня. Я убрала волосы с глаз, пачкая свое лицо грязью. Моргая от дождя, я закричала:
- Ты!
– я хотела кричать на него, обвинять его в моей боли, в моем унижении. И все, что я могла повторять снова и снова было - Ты!
– Наконец мне удалось прокричать:
- Ты мне противен!
Он издал горький смех.
– Противен ли? Не ты ли вчера вечером подставляла свои губы, надеясь, что я поцелую их. Тогда ты хотела этого больше чем я!
Мое лицо покраснело от стыда. Потом я вспомнила.
- Ты обманул меня, чтобы твой друг-неудачник мог украсть наши вещи. Ты действовал, как если бы я нравилась тебе!
- Ты, похоже, была не против!
– он поднял здоровую руку, проведя пальцами по волосам.
– Я прослушал, твое сообщение Рэдклиффу! Ты собиралась поцеловать меня? И через несколько дней отдаться тому парню?
– Дай мне мой альбом!
– Или что? Что ты сделаешь мне? У маленькой куклы нет зубов.
Разочарование возросло, потому что он был прав. У кайджана была сила, у меня не было. Могла ли я задушить кого-то виноградной лозой или изрезать в клочья? Когда мои ногти стали превращаться, я почувствовала что-то похожее на блаженство, единение, которое я делила с тростником. Я была наводнена осознанием всех растений вокруг меня, их расположением, их сильными и слабыми сторонами. Над домом Джексона, кипарис сдвинул свои ветви ко мне. В отдалении я почувствовала шипение лозы в ответ, скользящей поближе, чтобы защитить меня. И на мгновение, я испытала желание показать ему, кто на самом деле имеет силу, чтобы наказать его за причиненную мне боль. Наказать его? Нет, нет! На этот раз, я изо всех сил попыталась сдержать ярость, которую испытывала.
– Ты хочешь свои
– Джексон ворвался внутрь, возвращаясь с моим альбомом.
– Возьми их!
– Он бросил альбом, как фрисби. Страницы разлетелись по всему грязному двору.
– Нееет!
– я кричала до гипервентиляции, наблюдая, как они разлетаются.
К тому времени как я сумела встать на четвереньки, я дышала так тяжело, что давилась и закашливалась от капель дождя. Я потянулась к ближайшим от меня страницам, на каждом листке были видения, что шептал мой разум. Смерть. Мужчина на болоте. Солнце, сияющее в ночи. С каждой страницей, что я подбирала, я вопила ему снова и снова:
– Я тебя ненавижу! Ты отвратительная скотина!
Его красивое лицо скрывало насилие и бурлящую жестокость. Даже если он защищал свою мать, ему нравилось избивать человека до бессознательного состояния. Джексон только что показал, каким бессердечным мальчиком на самом деле он был. Bagasse …
– Ненавижу тебя! Никогда не подходи ко мне снова!
Он уставился на мое лицо, его выражение сменилось с убийственного до недоверчивого. Он тяжело покачал головой. Что он видит?
– Эви!
– Мэл плакала. Она пришла за мной!
Обняв меня за плечи, чтобы помочь встать, она кричала на Джексона: - держись от нее подальше, ты негодяй, мусор!
Бросив последний тяжелый взгляд на мое лицо, он повернулся и удалился. Как только он захлопнул дверь своей лачуги, мои лозы достигли крыльца. Мэл была слишком занята, проверяя мои повреждения, чтобы видеть, но я смотрела на них, раскачивающихся прямо, как кобры, ожидающих моей команды.
Я прошептала: «нет». - В тот же миг, они устремились обратно, как сорвавшиеся резинки. Тогда я сказала Мэл:
- Мне нужны эти рисунки. Все.
Не говоря ни слова, она опустилась на колени рядом со мной. Обе в грязи, мы собирали мое сумасшествие.
Глава 12
– Ты ведешь себя очень тихо, - сказала я Мэл, когда она помогла мне подняться на крыльцо. Дождь отступил, передняя дверь открылась от ночного бриза. Мы обе все еще были покрыты грязью.
– Я ненавижу, когда ты тихая.
По дороге сюда, я рассказала Мэл о ПШР, моих видениях, моей маме, бабушке - хотя ничего о своих планах - закончила как раз перед тем, как мы подъехали. Теперь, после своей исповеди, я чувствовала себя разбитой, как одна из тех кукол, которые восстанавливают форму после удара. Но вот в чем дело - те глупые куклы получают еще больше ударов после этого. Когда закончится этот день? Моя нижняя губа дрожала, пока я боролась со слезами.
– Я жду, когда ты расскажешь мне, что случилось в лачуге кайджана, - сказала Мэл.
– Я имею в виду, ваши выражения были незабываемыми - это было что-то вроде: "Па, я что-то вижу за сараем".
– Возможно, однажды я расскажу тебе.
– Прямо сейчас воспоминания были слишком свежими.
– Как же получилось, что я стала последней, кто узнал, что у тебя есть видения? Женщина, что породила тебя, узнала об этом до меня. И это ранит.
– Я не хочу, чтобы ты относилась ко мне иначе.
– Когда мы подошли к двери, я сказала, - я пойму, если ты не захочешь больше дружить.
– Я показала на свой рюкзак, полностью набитый промокшими страницами. Закатив глаза, Мэл передала мне мою сумку.