Принцессы оазиса
Шрифт:
У отца мальчика хватило дальновидности и разума отправить сына в школу. В виде исключения Наби приняли в масхаб, и, чтобы вовремя вносить плату за обучение, его отец, имеющий большую семью, выбивался из сил.
Человек, умеющий громко и четко читать Коран, может легко зарабатывать на сговорах, свадьбах, похоронах и поминках. Однако знания Наби не ограничивались сурами, он отлично считал и прекрасно писал, свободно излагая свои мысли на бумаге, преуспел в изучении истории, географии, астрономии и других наук.
Будучи самым
У Наби почти никогда не водилось денег, между тем деньги были нужны, хотя бы на школьные принадлежности, и ему приходилось их занимать. Он отрабатывал долг, делая уроки за других учеников, объясняя им то, чего они не поняли, или выполняя вместо них какие-то поручения. Но порой ему не удавалось вовремя рассчитаться с ними, и тогда его били. Максуд и Якуб отобрали у Наби лепешку не потому, что были голодны сами, а для того, чтобы оставить голодным его.
— Я буду делиться с тобой всем, что у меня есть, — сказал товарищу Идрис. — И не вздумай ничего предлагать взамен.
Ему и в голову не приходило, правильно ли он поступает, с самого начала противопоставляя себя остальным. Он взял опеку над Наби, как в свое время предложил Анджум стать ее братом. Идрис твердо знал, что долг будущего шейха — защищать обездоленных и слабых.
— Кем ты хочешь быть? — спросил он Наби, и тот ответил:
— Пока не знаю. Аллах подскажет.
— Мне кажется, у тебя бы хорошо получилось учить других. Я слышал, как здорово ты умеешь объяснять!
— Только то, что хорошо понимаю сам, — сказал мальчик и спросил: — А ты?
— Я воин. И я собираюсь бороться за истину правоверных. Я хочу помогать отчаявшимся и бедным.
Услышав такие слова, Наби показал Идрису стихи:
Один поглощен богатством:
Одеялом, ковром, матрасом.
Другой в полной мере счастливый
Только рядом с цветущей нивой.
О детях помыслы третьих,
Добро они пестуют в детях.
Что же делать, Всевышний, нищим?
Дай нам веру, мы веры ищем!
Они подружились. Порой Наби стремился помочь товарищу с уроками, но Идрис считал, что должен дойти до всего сам. Он был упрямым, упорным и всегда четко отделял черное от белого. Они с Наби держались в стороне от остальных, но их это не волновало.
Иногда Идрис вспоминал Анджум и очень часто — пустыню. Он думал о том, как прекрасен рассвет в песках, когда после холодной ночи воздух прозрачен и чист, с какой радостью выходишь из шатра навстречу ясному утру, с каким наслаждением греешься в солнечных лучах, не помышляя о том, что вскоре светило станет безжалостным и горячим. Только воспоминания могли перенести его в ту жизнь, какую он любил больше всего на свете.
Он поведал Наби, который никогда не бывал в пустыне, о том, что она — вовсе не угрожающее,
Однажды Идрис заметил, что Наби грустен и странно рассеян. На уроке он путался в ответах, чего еще никогда не случалось. Идрис долго выпытывал у товарища, что случилось, и наконец тот признался:
— Отец второй месяц не присылает плату за обучение. В прошлый раз муаллим Ризван позволил мне остаться, а что будет сейчас, даже не знаю.
— Ты не должен покидать школу, ты самый лучший! — взволнованно произнес Идрис.
Наби слабо улыбнулся.
— И все-таки здесь никого не учат бесплатно.
— Почему даже в масхабе все решают не способности, а деньги?
— Потому что так устроен наш мир.
Идрис задумался, а после достал из-под циновки мешочек и пересчитал то, что дал ему отец на карманные расходы. Чего у жителей пустыни никогда не бывало много, так это денег, потому их следовало беречь. И все-таки юный бедуин сказал товарищу:
— Давай я одолжу тебе нужную сумму?
— А если я не сумею отдать?
— Сейчас главное, чтобы ты остался в школе, а там будет видно.
— Нет, я не могу.
— Разве ты не хочешь учиться?
Глаза Наби заблестели.
— Очень хочу!
— Мне кажется, ради этого ты готов на все что угодно!
— Да, правда.
— Тогда почему ты не желаешь принимать помощь?
— Ты не хочешь ни от кого зависеть, так? Вот и я тоже.
— Это не зависимость, это просто дружба.
— Я сделаю это, если у меня не будет другого выхода, — с теплотой и одновременно грустью произнес Наби.
— Помнишь, — промолвил Идрис, — учитель сказал, что в жизни каждого человека есть желания, от исполнения которых зависит, будет ли его душа полным или пустым сосудом? Мне кажется, ты просто не сможешь без всего этого: уроков муаллима Ризвана, письма и книг.
— Да, не смогу.
В тот же день, в короткий перерыв между уроками, к Идрису неожиданно подошли Максуд и Якуб. Наби куда-то отошел и, воспользовавшись этим, мальчишки заявили юному бедуину:
— Зря ты с ним связался! Лучше иди к нам. Мы готовы тебя принять. А если останешься с этим оборванцем, всегда будешь один.
— Умный человек богаче любого имущего. С помощью золота никогда не сделать того, на что способен разум, — ответил Идрис, глядя им в глаза.
Максуд и Якуб усмехнулись.
— Значит, ты не умный. Или просто мало знаешь. Этот парень вовсе не такой, каким кажется. И не говори, что мы тебя не предупреждали.
Они повернулись и удалились, о чем-то перешептываясь.