Принцип домино
Шрифт:
— Но проверить бы не мешало… — неохотно сказал Померанцев. — Слишком много смертей… — И обратился теперь к Гере: — Позвони в районную поликлинику, что ли. Там, если я правильно понял, есть медсестра, которая делает ему на дому уколы. Наверно, она последняя, кто видела его живым.
Вечером, когда Игорь уже вернулся домой, Померанцев сам ему позвонил.
— Тут опять приключилась такая история, — сказал он. — Пропала уже вторая медсестра, которая обычно колола Евгения Матвеевича на дому. Фамилия — Островная, имя — Дарья Николаевна.
— Час от часу…
— Сказали,
— Говорят, что при вскрытии у него обнаружили обширный инфаркт, — ответил Игорь. — Он же дома сидел с гипертоническим кризом.
— А никто и не спорит, — устало продолжал Валерий. — Обширный так обширный. Жару и криз никто не отменяет. Но к ним ведь можно кое-что и добавить? Вот когда объявится эта медсестра Островная, целая и невредимая, тогда можно будет какие-то вопросы снять. А пока что вокруг нашей истории слишком много загадочных смертей. И кто знает, какая будет последней… Теперь вот что. Когда выходит ваша статья, о которой мы договорились?
— Завтра, — сказал Игорь. — Сегодня уже не успели.
— Но это точно?
— Да: На редколлегии я пригрозил своему начальству, как уже говорил, что в случае отказа отправлю ее в «Файнэшнл тайме» за подписью покойного Евгения Матвеевича и с моей припиской, что его постигла странная смерть, а его родная газета от страха отказывается публиковать. Все лысины разом вспотели, их обладатели переглянулись, ну а что прикажете делать? Согласились…
— Ч-черт!.. — сказал Валерий. — И как раз завтра Разумневич с Белявским вылетают в Базель с сопровождающими лицами. Уже подружились, один самолет на двоих зафрахтовали, представляешь?
— Ну не сбегут же.
— Время, опять они выиграют время!
— Я-то понимаю, а ты вот всего не знаешь, — с некоторым торжеством сказал Игорь. — Последнее, чего добился-таки Евгений Матвеевич по своим каналам, — это аудиенции у министра финансов,
— Другой разговор!.. Но ведь он умер?..
— Я уже звонил туда, — продолжал Игорь. — Все объяснил. Мне обещали от имени министра, что меня обязательно примут. Но я должен прийти туда со свежим номером газеты, где будет опубликована наша статья.
— Сплюнь три раза, — подключился к их разговору Гера. — Поскольку нас с Валерой отстранили как не-справившихся, на тебя, Игорек, последняя надежда. Скажи им там…
— Теперь главное, — перебил его Померанцев. — Теперь речь пойдет о твоей жизни…
— Думаешь, мне тоже что-то угрожает?
— Не перебивай и не вздумай спорить! Сегодня никуда не выходи, а завтра с утра к тебе придут спецназовцы из МВД и проводят в редакцию, в Минфин, куда угодно. Я уже обо всем договорился с начальником МУРа Грязновым. За тобой заедут прямо домой
— Да зачем они мне? — воскликнул Игорь. — Хочешь перед всеми нашими опозорить? Если бы я был им опасен, они шлепнули бы меня одновременно с Макаровым! Тебе не кажется,
— Это у тебя мания величия, — ответил Померанцев. — При полном отсутствии мании преследования. Макаров, между прочим, написал статью, а не ты. Но когда выйдет твоя статья, следующим будешь уж точно ты. А может, и раньше. То есть мы даже спрашивать тебя не будем, а пришлем охрану.
— А если я не хочу, чтобы меня охраняли? — заносчиво воскликнул Игорь. — А если я буду сопротивляться? Имею я право распоряжаться собой или нет?
— Валера считает, что не имеешь, — сказал Гера. — И я того же мнения. Послушай меня, Игорек… И пошевели мозгами. Была у вас бурная редколлегия или не была? Ты поставил вопрос ребром о публикации материала, из-за которого уже погибли люди, или не поставил? Могла информация об этой статье выйти наружу? Да или нет?
— Но кто у нас в редакции может или способен на такое?.. — растерянно пробормотал Игорь. — Я всех наших знаю уже много лет. Это интеллигентные и порядочные люди, я могу за каждого поручиться!
— Сколько мне еще тебя учить, что порядочность — не профессия! — не выдержал Гера. — Качество необходимое, но недостаточное. Я тоже несколько дней назад в нашей конторе мог бы поручиться за каждого, — добавил он уже более сдержанно. — А сегодня уже не могу… Как будто не понимаешь простой вещи: любой посетитель, уборщица, грузчик, курьер поставят под твоим носом «жучка», и ты не заметишь. А он тебе будет улыбаться, спрашивать про здоровье… И кто-то другой будет слушать ваши разглагольствования на редколлегии…
— Словом, с этой минуты и до завтрашнего дня, — снова вмешался Померанцев, — никто из дома и без охраны не выходит! И никому не открывайте, пока я не позвоню и не скажу, когда точно за тобой приедут с Петровки.
— Ладно, утро вечера мудренее, — примирительно сказал Игорь. — Уверен, завтра тебе самому все эти страхи покажутся химерой.
— …Что все-таки случилось? — спросила Люся, когда он вечером лег спать.
— У Валеры с Герой сдали нервы. Их отстранили от расследования, Валера написал заявление по собственному, а их подозреваемые завтра утром преспокойно себе вылетают в Швейцарию… Представляешь, после смерти Евгения Матвеевича они собирается приставить мне охрану!
— Только этого нам не хватало, сказала она растерянно. — Думаешь, серьезно?
Померанцев позвонил в шесть утра.
— Ох рано встает охрана… — зевнул Игорь. — Что, Валер, опять будешь приставать со своими телохранителями? Не нужны мне они, я еще вчера сказал. Глупость все это.
— Кто это так рано? — спросила Люся спросонья. — Это Валерий? Что опять случилось?
— Передай жене и дочке мои извинения, если разбудил… — продолжал Померанцев. — Пойми, наконец, когда на кон поставлены такие большие деньги, никто не станет церемониться. Так вот, вчера поздно вечером было произведено вскрытие, и стало известно, что Макарову ввели вместе с магнезией препарат, который и спровоцировал инфаркт и остановку сердца, — продолжал Валерий. — Понял теперь?