Принцип "Земля"
Шрифт:
— Ну, у нас между попытками поспать, а по сути мы только дремали, получилось по два голода.
— Не скажите, не скажите! Я спал почти нормально, — признался Тадеу.
— Тебе везет больше, чем другим, значит. Ты почему-то не ощущаешь засады, в которой оказался, — продолжала Эмили. — Плюс непосредственно сон, у некоторых, — она улыбнулась Тадеу. — Многие дремали. Отсюда я взяла название. Можете придумать другое. Сон можно приблизительно по времени приравнять к одному голоду.
— Диалектика! —
— Схоластика! — возразила Эмили.
— Заумно вы как-то говорите! Будете нашими мудрейшими из мудрецов, — сказала Ванесса.
— Тогда уж звездочетами, — засмеялся Витале.
— Только звезды в местных сумерках, кажется, так и не появились, — улыбнулась Деви.
Стали чаще всматриваться в окна, в поисках новых контактов. И даже звали людей с других этажей. Где-то далеко внизу, они увидели, кто-то все-таки спускался по простыням вниз. А висячая лестница так и осталась висеть. Но у тех был больше стимул. Они спускались с одного их первых этажей на землю.
Из увиденного сделали вывод, что там должно быть уже больше людей, раз они смогли связать такую длинную веревку.
— Или там просто оказалось много незапертых помещений. А у нас всего одно, — предположил Тадеу.
— И они тоже смогли найти общий язык, — продолжила цепочку предположений Эмили.
Неоднократно возникавшие возгласы: «Нужно что-то делать. Сколько можно сидеть, сложа руки?» заканчивались отсутствием идей. Были даже попытки во что-то поиграть, чтобы скрасить быстротечность возникавших разговоров. Но отдых, при полном отсутствии перспективы даже на ближайшее время, казался скорее работой.
Эмили снова задумалась над темой разноязычности и многонациональности. И зациклилась на ней. Но не она одна. Тадеу, обиженный тем, что его с трудом понимает только один Витале, но он не всегда переводит общие разговоры, ведущиеся на английском, тоже думал об этом.
— Заметьте, — сказал он, обратившись к Витале с просьбой перевести. — Вот нас уже восемь. И мы все из совершенно разных регионов, говорим на разных языках, я имею в виду родной. Разные по профессии. Кстати, Ванесса, ты чем занимаешься? — не упустил он момента обратиться к ней.
А чтобы с прицелом на будущее сократить дистанцию, Тадеу со своим стулом втиснулся между Ванессой и Витале, обняв их как друзей детства за плечи.
— Я пою в театре, — ответила она. — А что?
— Да просто.
— Мы уже один раз пытались понять, какова же цель нашего здесь пребывания, — перехватила инициативу Эмили. — Возможно, нас что-то, например, профессия, объединяет? А ты Рилей?
Тадеу, впрочем, не огорчился по поводу встревания Эмили. В промежутках, когда Витале ничего не переводил, он что-то нашептывал ему
— Строитель, — сдержанно ответил Рилей.
— Жилье, дороги…? — поинтересовалась Эмили.
— По-разному, — с ностальгией сообщил тот.
— А ты, — обратилась Эмили к арабу.
Мусъаб сказал, что он подрабатывал водителем такси. Смутные пояснения на вопрос, чем же он занимается в свободное от подработки время, навели на его смуглую личность лишнюю настороженность окружающих.
— Хантай и Сай отпадают. От них мы ничего не добьемся, — снова переключился на общую тему Тадеу. — Итого?! — Он вопросительно посмотрел на остальных.
— Ты хочешь сказать, что между нами нет ничего общего, — закончила его мысль Эмили.
— Совершенно ничего! Отсюда вопрос! Зачем?! — продолжил Тадеу и вернулся к уху Витале.
Эмили прищурилась, глядя на это.
— Добавим сюда еще тех троих, что мы видели в окне ниже, — вспомнила Деви. — Никто из них не был как мы.
— У меня в голове возникает только одна мысль по этому поводу! — сказал Витале.
— Ты увидел между нами связь? — удивилась Ванесса.
— Каждой твари по паре! — выдал на-гора Витале.
— Зашибись вариант! — воскликнул Тадеу. — Только даже по паре-то нету!
— Для тебя еще не все потеряно! — ехидно заметила Эмили. — Комнат ты сам можешь предположить сколько здесь. Нас еще недавно здесь было четверо.
— А может не для меня?! — подмигнул ей дерзким взглядом Тадеу.
— Есть еще один вариант! — предложила Ванесса. — Мы все участвуем в каком-то новом невероятном реалити-шоу!
— Только без нашего на это согласия! — раздраженно выпалил Витале.
— Эй! Я согласен на проигрыш! Только выпустите меня отсюда! — начал, размахивая руками, кружиться во все стороны Тадеу в поисках камер и кричать, после того, как Витале перевел ему эту идею.
— А вдруг здесь для таких, как ты, в случае проигрыша полагается смерть? — предостерегла его от капитуляции Эмили.
Она тоже поневоле принялась озираться по сторонам, пытаясь обнаружить средства наблюдения за ними. Она даже встала и деловито походила немного.
Витале тем временем попытался что-то объяснить Ванессе, убеждая ее поговорить об этом же с Мусъабом. Она пыталась отбиться от Витале и Тадеу, но все же согласилась переговорить с не очень приятным ей пока тунисцем.
— Все это чушь, то, что вы говорите. Какое там реалити-шоу? — раздался голос из Рилея. — Это тюрьма. И нам повезло, что она достаточно комфортабельная.
Но на него мало, кто обратил внимание.
— Либо здесь все так хорошо замаскировано, либо… Я здесь ничего не обнаруживаю, — наконец выдала вернувшаяся за стол Эмили.