Принцип "Земля"
Шрифт:
– Арияды, ты хотел сказать, - поправил его Деш.
– Привыкай, привыкай.
– Привыкаю. Не могу привыкнуть к тому, что вы днем, в этот ваш арияд, - сам на этот раз поправился Авдей, - спите, а ночью, когда темно, работаете, гуляете.
Авдей уже почти смирился с мыслью, что ему придется привыкать называть дни ариядами, но подсознание все равно протестовало.
– Ну, асаны у нас не такие уж и темные. Из-за остаточного света Асаны полностью никогда не темнеет. Даже в полный асан.
– Что значит, в полный асан?
– смутился Авдей.
–
– С заходом Сиклана начинается мягкий асан. В атмосфере Асаны остается рассеянный свет одновременно Сиклана и Асаны. А когда Калипр заходит в тень Асаны, она закрывает свет Сиклана, пропадает найвоновый оттенок света, остается только рассеянный свет Асаны.
Авдей старательно по крупицам выстраивал астрономическую модель в голове, но она пока не срасталась в нечто совсем понятное. Из объяснений Деша ясно было только одно, что иногда все-таки темнеет.
– А мы как те куры. Чуть стемнело - спать! Хотя... Куры... Ты, может, и не знаешь, что это такое?
– махнул рукой Авдей и не стал продолжать мысль.
– Тебе не обязательно сидеть дома. Если уже освоился, можешь выходить на улицу.
– Я выходил один раз, когда ты спал. Тут рядом стоял. Так высоко, голова кружится сразу. Да, у меня здесь на восходе почему-то болит голова.
– Со временем это должно пройти. У тебя достаточно сложно и первичная адаптация к нашим условиям проходила.
– Я всегда был метео-чувствительным. И у себя дома, - ответил Авдей.
– И, кстати, долго, - добавил Деш, - почти пять обиоров. Поэтому я тебя так долго не забирал.
– А я чуть с ума не сошел в этой вашей лаборатории, хотя вы меня почти все время держали в состоянии сна. А как проснешься, и не знаешь, что думать, куда себя деть. Где я? Когда я? Я это я, вообще?
– Будешь таойи?
– предложил Деш, одновременно сбивая Авдея от входа в мысленный тупик.
– Только что заварил свежие. Добавил цветы паиса. Причем очень вовремя сорванные! Цветы только, только раскрылись, еще не успели растратить аромат.
– Деш показал на потолок, где Авдей смог увидеть раскрывшиеся довольно изящные венцы, гармонично дополнявшие приглушенную курчавую зелень своими ненавязчиво белыми тонами.
– Ааа, их можно тоже заваривать? Я думал с таойи только листья донники можно заваривать.
– Добавить к таойи можно все, что угодно, из того, что оплетает этот дом. Листья паиса тоже можно, например. Попробуй как-нибудь.
Авдей с видом прогоняемой нерешительности сел напротив Деша.
– Деш, я уже долго не могу решиться сказать об этом. Точнее, снова хочу вернуться к старой теме. Я хочу вернуться домой.
Деш задумался и попытался снова обрисовать перспективу, которая возможна в этом деле.
– Допустим, ты этого не хочешь. Здесь ты мог бы...
– Нет! Допустим, вы этого не хотите, - не позволяя сбить себя с толку, перебил Авдей.
– А я хочу! Ты главное скажи, это в принципе возможно?
– Чисто технически это, безусловно, возможно. Я уже говорил тебе об этом. Но...
– Тогда верните меня
– Мы не планировали ничего делать до тех пор, пока вы там существуете.
– Тем более! Мы с тобой достаточно побеседовали, еще пока я был в лаборатории. Я же теперь знаю, в чем наши основные проблемы. И я не хочу видеть, как гибнет моя цивилизация.
– Едва ли это целесообразно. Поверь, твои чувства мне вполне понятны. Я знаю, как работают у вас эти механизмы. Там остались те, кто тебе дорог. И более того, остались те, кому был дорог ты. Но относительно твоего возврата есть, по меньшей мере, два препятствия.
Во-первых, и ты сам прекрасно это знаешь, тебя одного никто там не послушает! А даже если кто и услышит, тебе просто не поверят. Тому есть сотни доказательств в вашей же так называемой истории. Но даже и это не самое страшное. Даже если и поверят многие, то достаточно будет влияния некоторых, чтобы не допустить изменения вашего миропорядка.
– Некоторых, - хмыкнул Авдей.
– Вы не знаете их имен. Впрочем, о некоторых можете догадываться.
– А вам они известны?
– Нам они известны, только нам они ни к чему.
– Но что-то же все-таки можно сделать? Не сделать ничего - это еще хуже. Хотя бы спасти родных.
– Боюсь тебя огорчить. Прошло уже пять обиоров, как ты находишься здесь. За это время у вас прошло более двадцати лет. А за эти последние двадцать лет, которые ты отсутствовал, продолжительность жизни, заканчивающейся естественным путем, вопреки стараниям вашей медицины, но благодаря усилиям прогресса, сократилась в среднем до шестидесяти лет.
– Но вы же можете вернуть меня обратно, в том числе и в мое время.
– Вам известно, что это весьма небезопасно.
– Увы, не известно. Мы еще не освоили технологии перемещения во времени.
– Зато у вас уже сложилось представление, что это всего лишь технология, которую нужно освоить. И многие из возможных парадоксов ее вы уже верно просчитали.
Впрочем, то, что вы ее не освоили, даже хорошо для вас. Вот это, кстати, еще очень занятная черта вашей цивилизации! О чем бы ни предупреждали вас ваши же фантасты, а они практически всегда были правы в своих предсказаниях, вы все равно будете стремиться реализовать эти идеи. И ведь воплотите их! Только в худшем из возможных сценариев. Обращенными на разрушение, а не на созидание!
Авдей пил таойи и обдумывал слова Деша.
– Плохо! От того, что все мои родные и друзья уже умерли, стало еще хуже, - Авдей старался говорить об этом просто как об историческом факте.
– Но это же естественные процессы для вас: рождение, смерть... - попробовал несколько смягчить свои слова Деш.
– Это естественно, - Авдей немного провалился в послевкусие своих слов и продолжал говорить с видом слегка умалишенного философа, - когда происходит своим чередом: когда ты хоронишь супруга...