Принцы Пограничья
Шрифт:
— А вы понимаете?
— Не то чтобы очень хорошо, — признался мистер Дайн. — Но, думаю, лучше, чем мой коллега.
Джек кивнул. Они повернулись к морю.
— Откуда вы? — спросил мистер Дайн.
— Не отсюда, — ответил Джек.
— Я это понял.
— Вы?
— Я точно пришёл не издалека, капитан, — ответил мистер Дайн.
— Это всё из-за Разлома, да?
Мистер Дайн на мгновение задумался.
— Разлом? Так вы его называете?
Джек кивнул.
— Красиво. Это название лучше нашего.
— А вы как его называете?
— То слово,
— Ладно. Здесь долгое время пролегала Граница.
— Столько времени, сколько мы помним. Задача Первого Старейшины — защищать её.
— Первого Старейшины?
— Это мы.
— Угу. Торчвуд тоже должен её защищать — с этой стороны.
— Я знаю. Именно поэтому Властелина внедрили к вам. Вы — самая интересная и интригующая вещь по эту сторону границы.
— Да, но что это означает — «внедрили»?
— Мы с вами общаемся. Иногда — агрессивно.
— Я в этом не сомневаюсь. Но не сегодня, детка. Я не в настроении.
Мистер Дайн поразмыслил над замечанием Джека и засмеялся.
— Это шутка о сексе. Она содержит преднамеренную двусмысленность, которая и делает её смешной.
— Эй, я здесь всю неделю, — сказал Джек. — Не забудьте дать на чай официантке.
Мистер Дайн нахмурился.
— Вы имеете в виду Шизней?
— Я не знаю, кто такая Шизней, — сказал Джек.
Мистер Дайн улыбнулся и покачал головой.
— В таком случае, вы меня потеряли. Вы упомянули культурную ссылку, которая лежит за пределами моего архива данных. Хотя я уверен, что это забавно.
— Не очень. Так расскажите мне о Джеймсе, — попросил Джек.
Гвен вошла в Хаб. Её лицо было бледно и ничего не выражало. Она довольно долго и много плакала.
— Где он? — спросила она. — Я хочу его увидеть.
— Просто подожди, — сказал Джек.
— Нет, Джек. Я, твою мать, не буду просто ждать. Я хочу его увидеть. Я должна.
За спиной Джека Тошико и Оуэн сидели на своих рабочих местах, глядя на Гвен. Они оба тоже выглядели потрясёнными.
— Гвен, — сказал Джек.
— Я забыла его, Джек, — тихо произнесла Гвен. — Я просто его забыла. Всё, что связано с ним и нами двоими, просто стёрлось из моей памяти и оставило там жуткий провал. Как будто его вообще никогда не было.
— Думаю, в этом весь смысл, — сказал Джек.
— Как я могла просто забыть его? — простонала Гвен.
— Насколько я понимаю, всё дело в определённом диапазоне. Эффект маскировки, способность вливаться в общество — всё это работает только на определённом расстоянии. Сто миль или около того. Сто миль от того места, где находится Джеймс. Ты вышла за рамки этого диапазона, Гвен.
— И он просто вылетел у меня из головы? Это безумие.
— Но ты ведь знаешь, что это правда, да? — спросил Джек.
Гвен кивнула.
— Я знаю, что, как только я забыла о нём, чары разрушились. Когда я вернулась, воспоминания, чувства, всё это тоже вернулось, но они изменились. Теперь я могла видеть их такими, какими они
— Он не знал, что лжёт, если для тебя это что-нибудь значит, — сказал Джек.
— Кто он? — спросила Гвен.
Джек грустно улыбнулся.
— Это самое худшее, знаешь? Худшее во всём этом. Он Джеймс. Он — это Джеймс. Вот только никакого Джеймса Майера не существует.
Когда Джек и Гвен вошли в конференц-зал, Джеймс встал со стула и повернулся к ним лицом.
Он подался вперёд, чтобы обнять Гвен, но она резко отшатнулась.
— Гвен? — спросил Джеймс.
— Нам нужно поговорить, Джеймс, — сказал Джек. — Нам нужно о многом поговорить, и разговор предстоит нелёгкий. Но я хочу, чтобы ты услышал это от меня.
— Я не… я ничего не понимаю… — сказал Джеймс.
— Ничего, поймёшь. Ты ничего не понимаешь, потому что был ранен. Полагаю, лучше сказать — «повреждён». Та часть тебя, которая должна включаться в чрезвычайных ситуациях и рассказывать тебе тайны, которые тебе нужно знать — ну, она сломана.
Джеймс пристально смотрел на них. Встретившись с ним взглядом, Гвен сглотнула. Один его глаз был карим, второй — голубым.
— Ты так говоришь, как будто я — машина, — сказал Джеймс.
— В общем-то, так и есть. Вроде того, — ответил Джек.
— Нет, он не машина, — решительно возразила Гвен.
— Хорошо, он из плоти и крови. Здесь ты получил настоящее человеческое тело, Джеймс. Не имитацию. Под машиной я имел в виду то, что было сконструировано.
Джеймс покачал головой. Он в отчаянии смотрел на Гвен. Та не смела встретиться с ним взглядом.
— Давайте сядем, — предложил Джек.
Джеймс медленно опустился на стул. Джек и Гвен сели с противоположной стороны стола.
Джек откашлялся.
— Вот как я это понимаю. Мне это очень терпеливо объяснили, но я всё равно не очень хорошо понимаю суть. Итак…
Он посмотрел на Гвен, потом на Джеймса.
— Кардифф — не единственное место, пролегающее над Разломом. Есть и другие места, другие миры. У нас с ними общая граница. В одном из этих мест о Границе знали всегда. Местные жители воспринимали Границу как данность. Они считали своим долгом наблюдать за ней, поддерживать там порядок, патрулировать её и те явления и людей, которые пересекали её в обоих направлениях.
— Так же, как и Торчвуд, — сказал Джеймс.
— В намного больших масштабах, — сказал Джек. — Самый главный парень у них — Принц Пограничья. Это его долг и его призвание, они живут долго и относятся к своему делу очень серьёзно. Обязанности передаются из поколения в поколение, от отца к сыну. Сыновья — и дочери, видимо, тоже — в общем, наследники, взрослея, овладевают необходимыми навыками для того, чтобы взять дело на себя, когда придёт их очередь. Это обучение — долгий процесс. И в качестве одного из его этапов наследников время от времени посылают жить в другие места и погружаться в жизнь тех миров, с которыми у их мира есть общая граница.