Принеси-ка мне удачу
Шрифт:
— Матвей, я не просто так говорила, что у нас с тобой ничего не выйдет. Конечно, я не хочу, чтобы вы с Вероникой женились не по любви, но я видела этого человека… Какие бы планы мы всей компанией ни строили, он все равно выглядит сильнее… опаснее. Ты сам допустил ошибку, пойдя на эту сделку! Да! Я считаю во всем виноватым только тебя. Не Веронику — она разменная монета в вашей игре на двоих. Но это именно ты тогда ошибся — тебе и отвечать за последствия.
Теперь он смотрел серьезно, пристально:
— Я виноват. И тогда мне эта сделка казалась лучшим из вариантов. Я ведь не мог спрогнозировать тебя.
— Меня! — Рите теперь хотелось зло
— Ладно. Жизнь меня научила. И что теперь? Я до сих пор считаю, что еще смогу получить бонусы с Симакова. Например, раз и навсегда отделаюсь от Ларисы и своего братца. Уже какой-то плюс, так что ошибка была не такой уж и провальной!
— Пусть так, — Рита заговорила чуть тише. — Одну проблему решил, десять добавил. У меня создалось впечатление, что этой свадьбы не избежать. Вот прямо сейчас уже вряд ли что-то можно сделать!
Он ответил после длинной паузы:
— Скорее всего, что так. Мы с Вероникой распишемся и подготовим почву для будущего развода. Я продумываю варианты, но все они долгосрочные.
Ну вот — это витало в воздухе на фоне всех разговоров об отмене женитьбы, но только сейчас Матвей заявил прямо. Рита кивнула и отвела взгляд:
— Я тоже так думаю.
— Допустим. И тогда в твоих глазах я все равно стану чужим мужчиной, верно? Несмотря на то, что ты в курсе всей подоплеки.
— Не знаю… — она на самом деле растерялась. — Не знаю, Матвей. Я уж точно не хочу ставить тебе никаких ультиматумов, а также оставить тебе шанс полюбить Веронику. Быть может, что пройдет немного времени, и у вас все склеится.
— Быть может, — холодно ответил он. — А если нет?
— Тогда ты разведешься, как и планируешь.
— И все это время я не имею права даже смотреть в твою сторону? Потому что ты не хочешь ставить мне ультиматумов. Так поздно уже, Рит. Ты сама по себе и есть ультиматум.
Она растерянно развела руками:
— Вот именно поэтому я и избегала этой ситуации! Не хочу влюбляться в тебя. Не хочу стать той, которая уничтожит последний шанс на твое сближение с женой. Не хочу ждать, когда ты разведешься. Не хочу мучиться. Я всю жизнь мечтала о простых отношениях, когда душа поет и никаких препятствий. А раз не хочу, то и не влюблюсь.
— Смотри-ка, а ведь ты ни разу в этом монологе не упомянула Димыча, как ты сама его называешь, — он неожиданно вновь улыбнулся.
Рита тяжело вздохнула. Вероятно, разыгрывать свою любовь к Диме действительно слишком поздно. Или Игорь уже доложил лучшему другу, что никакой любви никогда и не было. Но Рите было плевать — пусть как хочет, так и воспринимает. Сейчас разговор ведь шел совсем не о Димыче.
— Матвей, ты снова пропускаешь самое важное — у нас с тобой ничего не выйдет.
— Уже вышло, Рит.
— Ну вот о чем ты опять?
Вместо ответа он ступил ближе, обнял и резко притянул к себе. Рита пыталась вывернуться, а потом затихла, уткнувшись носом в его грудь и расслышав стук сердца.
— Ты можешь что угодно говорить, — он бормотал тихо ей в макушку. — Но все вранье. Потому что я целовал тебя — я очень хорошо помню, как целовал тебя и какая ты тогда была… Продолжай врать, если тебе так спокойнее, только относись ко
Рита закрыла глаза. Стало вдруг так тепло и уютно, что у нее не осталось сил сопротивляться.
— А в гостинице ты говорил, что тебе достаточно одного поцелуя.
— Еще одна моя ошибка. Запиши в общий счет. И признайся уже, что влюбилась.
— Ты просто хочешь выиграть спор.
— Я до одури хочу выиграть этот спор, Рит. И омлет. И чтобы мне сегодня вечером не пришлось размазываться тонким слоем по потолку своего дома.
— Я не буду с тобой — ни сегодня, ни завтра.
— Опять врешь. Поехали ко мне?
— Спятил.
— Ты точно меня не нюхаешь?
— Даже не думала. Кстати, ты не брился сегодня.
— Ты поэтому меня до сих пор не целуешь?
— Только поэтому.
Когда он рассмеялся, она рассмеялась следом. И тоже обняла его под пальто — только чтобы согреть руки.
Конечно, в дом Матвея они не отправились, он даже не попытался ее поцеловать. Вернулись в офис и как-то намеренно старались избегать друг друга. Но Рита теперь была еще больше раздавлена — хоть ничего особенно значимого не произошло, но возникло чувство, будто прозвучали самые важные признания с обеих сторон.
* * *
Дима, как и все, видел, что Рита сопротивляется Матвею из последних сил. Этот чудик не давал ей ни единого шанса — и она сдавалась. Даже Дима был вынужден признать, что она безусловно капитулирует. Это осознание оказалось болезненнее, чем после первых подозрений. Тогда она только была готова влюбиться, а теперь уже бесповоротно влюблялась. Мысли скакали в голове Димы быстрее, чем он успевал остановиться на любой. Не задерживаясь, одна за одной, отдаваясь только болью в груди и звоном в ушах. Теперь уже неважно, в какую сторону повернется история. И неважно, если самому Матвею Рита через два дня надоест — она сама делает выбор, и только ей самой пожинать последствия. Ни от Димы, ни от внешних манипуляций уже ничего не зависело. Возможно, когда-нибудь настанет время этой влюбленности перегореть, но совершенно точно — не прямо сейчас. Пока у чувств Риты только одно направление — мчаться вверх и уже не слышать доводов разума.
Вероника в тот же вечер, когда они вернулись после празднования фальшивого Нового года, собрала вещи и вернулась в свою квартиру, чтобы еще сильнее не разозлить отца. Иринка притом едва не расплакалась. Даже Диме было понятно, что ничего приятного Веронику в ближайшее время не ждет. Но там она останется в одиночестве, а иногда важно иметь рядом человека, который хлопнет по руке и соврет, что все будет хорошо. У Вероники не осталось даже этого. Ему, как и девчонкам, было грустно. Ведь она замечательная — потрясающая, добрая, открытая, слишком наивная и доверчивая. И ничем не заслужила такого давления. Дима вынужденно признал, что впервые кого-то поставил в один ряд по характеристикам с Ритой. Нельзя сказать, что он уже был влюблен в Веронику, как и нельзя сказать, что она ему совсем-совсем не нравилась. Зато дышать стало легче! Именно в этот момент, когда он понял, что вообще способен кого-то с Ритой сравнить. Это означало, что когда-то в будущем он вполне сможет и полюбить. Не в ближайшее время, конечно. И только при условии, что та девушка окажется не хуже Риты и… вот теперь Вероники. Самому стало смешно, когда представил себя зятем Симакова. Да, Веронике придется стать еще в десять раз добрее и красивее, чтобы хоть один мужчина в здравом уме решился посмотреть на нее — с таким-то грузом проблем.