Приручение. 2. Исцелю тебя
Шрифт:
Отпрянув в сторону смогла сделать лишь шаг или два, прежде чем он снова меня схватил. На этот раз грубо сжал локоть, дернул припечатывая к своей груди.
— Ты сказал, что у меня есть три дня, — зашипела от боли и безысходности.
— Я имею право передумать, — усмехнулся Давид, волоча меня в сторону… В сторону своей машины. Ее я сразу узнала. Практически пятками впечаталась в асфальт, потому что сдаваться без боя не собиралась.
— К тому же я давал тебе три дня на сборы. А не на то, чтобы ты выскочила замуж! —
Мы стремительно приближались к машине. Давид все знал. И все продумал. Страх сковал мое сердце.
— Отпусти меня, — теряя надежду, застучала ему в грудь сжатыми кулаками. — Я никуда с тобой не поеду…
— Дана, будь благоразумна. Ты только навредишь себе. Я уже говорил, мне нужно твое послушание.
— А мне нужно, чтобы ты оставил меня и моего сына в покое!
Я судорожно смотрела по сторонам. Проходящие мимо люди стали замечать нашу перебранку, и то что Давид удерживал меня силой. И не просто удерживал, а пытался посадить в машину. Привлеченное внимание придало мне силы.
— Я буду кричать, — выплюнула со злостью, в тот момент когда Давид распахнул дверь своей машины.
Он крепко держал меня за запястье, стиснув кожу до синих отметин. Но боли я пока не чувствовала. Ее притуплял страх и адреналин, бушующий в венах.
Я должна была бороться! Иначе все что сделал Герман, будет напрасным. Он вдохнул в меня жизнь тогда, когда мне казалось что я умерла. И сейчас я не должна была Давиду вновь убить все живое, что взращивал Герман.
— ПОМОГИТЕ! — прокричала я на всю улицу. — ПОМОГИТЕ!..
Давид дернулся, наспех запечатывая мне рот ладонью, прекращая мой истеричный призыв о помощи. Только было уже поздно. Двое проходящих мимо мужчин возникли за нашими спинами.
— Девушка, он вас обижает? — пробасил один из них, проявив обеспокоенность и желание помочь.
— Да! — тут же выпалила я, потому что мой рот был на свободе. Да и я тоже, потому что Давид отпустил мое запястье. Правда тут же перехватил мою руку и попытался переплести наши пальцы, плохо изображая непринужденность. Нервно ухмыльнулся.
— Все в порядке мужики, здесь не на что смотреть. Я со своей девушкой немного повздорил, — обратился к моим защитникам, но они не двинулись с места. Тогда он склонился, губами задевая мою щеку. — Ты все равно от меня не скроешься Дана, — прорычал, не обращая внимания на моих случайных спасителей.
— Вы меня не проводите? — с мольбой в голосе обратилась к ним, больше не глядя на Давида и резко выдернув руку.
Мужчины с готовностью оттеснили его от меня, чтобы я смогла пройти, а потом медленно двинулись следом. Слава Богу не спрашивали, что именно произошло и не лезли ко мне в душу. Адреналин немного отступил, и теперь меня трясло. Каждый шаг на ватных ногах давался с огромным трудом. Но
— Дана! — услышала за спиной, но не обернулась. — Дана, ты делаешь только хуже! Оттягиваешь неизбежное!
— Пошел к черту… — процедила я сквозь зубы. Шепотом. Это все что я могла себе позволить.
— Милая! — раздался деланно ласковой голос Давида, который словно цеплялся за последний шанс. — Ты ошиблась в выборе. И сама придешь ко мне, когда осознаешь свою ошибку. Я не хотел тебя расстраивать, — с наигранной заботой выкрикивал в спину. — Надеялся, что до этого не дойдет, и мне не придется говорить тебе о том, кто такой Герман Сабуров.
Я замерла и медленно обернулась. Мои сопровождающие тоже остановились и уставились на меня во все глаза, до конца не понимая причин разворачивающегося скандала. А я смотрела лишь на Давида, испуганными взглядом скользя по его лицу. Сейчас он был на расстоянии нескольких метров, и вроде не представлял угрозы. Однако она звучала в его голосе, несмотря на напускной тон благодетеля.
— Хорошо, что ты слушаешь, — ласково улыбнулся Давид. — Раз я привлек твое внимание, значит ты сомневаешься в Германе и у нас не все потеряно.
— Я в нем не сомневаюсь, — выплюнула со злостью. — И никаких «нас» с тобой нет и не было. Я просто хочу чтобы ты не трогал Германа.
— Я его не трону, Дана. Как я могу причинить вред собственному брату.
Когда до меня долетели его лживые изречения, я позволила себе ядовитую улыбку.
— Ты лжешь, — прошипела сквозь зубы, не проверив в услышанный бред. — И ты жалок!
Собиралась уйти, но Давид вдруг глухо рассмеялся, от чего мороз пробежал по моей коже. Расслабленно навалился на машину. Скрестил руки на груди и посмотрел на меня с превосходством.
— Разве ты не видишь сходства между нами? Присмотрись, Дана! — его смех резко оборвался и мужчина шагнул в мою сторону. — Присмотрись! — настойчиво потребовал. — Перед тобой стоит Давид Сабуров. Старший брат Германа и Феликса Сабуровых. И Герман забрал то, что принадлежит мне. И это не ты, — протянул он с фальшивой жалостью. Поцокал языком и выплюнул: — Он забрал у меня сына, потому что ему так же как и мне нужен наследник. Чтобы получить наследство нашего отца, который сейчас находится в тяжелом состоянии!
Мои сопровождающие стояли молча, все больше погружаясь в абсурдность ситуации и ее явное непонимание. Остальные прохожие так же замерли, почувствовав слияние с драмой. С моей личной драмой, которая разворачивалась посреди улицы и в моем сердце. Я смотрела в лживое лицо Давида и не хотела верить. Однако именно сегодня я увидела сходство его и Германа. Сейчас оно казалось очевидным.
— Герман меня любит, — прошептала себе под нос, не желая верить ни своим глазам, ни ушам. — Любит… любит