Приручить Генерального
Шрифт:
Чувствовал себя так, словно меня… умыли! Ооо, какое неприятное это чувство.
Ради приличия я вернулся обратно с видом, будто… не знаю… Будто меня тоже осчастливили.
Хотя, конечно, это было не так. Меня в дураках оставили.
Как тяжело держать уверенную мину при таком раскладе. Но я попытался, двинулся на разведку, так сказать.
— Тебе досталось? — поинтересовался я у жеребца, который тусил возле небольшого фонтанчика.
— Еще как! — закивал. — А тебе?
— Само собой. Я же, блять, вожак… — сказал с видом превосходства. —
— Правила знаешь. Не обсуждаем. Не осуждаем. Иначе больше не пригласят или еще хуже, там… — показал рукой, имея в виду реальную жизнь. — Проблемы устроят. Не последние люди. Но в целом, это такой кайф… Я такого никогда не видел. Неебический размах… — посмотрел под высокий потолок, где конкретно сейчас выступали воздушные акробаты.
И я даже боялся подумать, сколько на эту поебень было потрачено бабла…
Хотя, если так подумать, я-то знаю, сколько заплатил за это, умножить на количество гостей…
Вот же срань, а?
Я за это кучу денег отвалил, а мне даже присунуть не дали туда, куда все совали.
— Хорошо оттянуться! — кивнул на прощание и ушел, матерясь.
Да что бы я… Еще хоть раз… На такие вечеринки пошел?!
НИКОГДА!
***
Сейчас, в машине
Марфа сидела с прямой спиной, натянутой, как струна. Эмиль молчал на заднем сиденье. Один я ерзал и не мог находиться в тишине, включал музыку. Играла одна ерунда, я постоянно переключал волны.
— В твоей машине можно курить? — поинтересовалась Марфа.
Я смерил ее суровым взглядом. Еще и курит? Пепельница!
— Нет? — пожала плечами. — Жаль.
В груди зрело возмущение.
— Тебе бы не помешало. Вид такой, — фыркнула. — Выдыхай. Могу подсказать несколько дыхательных практик. У мужчин преобладает дыхание животом! — потянулась и похлопала меня узкой ладонью по животу. — Задействована диафрагма. Бытует мнение, что дыхание животом — это дыхание контроля. Не задействуешь верхнюю часть легких. Грудью почти не работаешь… Привычка держать все под контролем приводит к блокировке вот этой части… Больше эмоций, здоровяк, подыши грудью, выпусти!
— Вот как, значит. А если не держать под контролем, то что? — поневоле в голос просочилось ехидство. — Получаются бесконтрольные половые связи.
Марфа на это возразить не успела. Мы приехали. Молча заняли столик…
— Я на минуту, — отлучился Эмиль, но успел добавить. — Ме… Марфа, выбирайте все, что душе угодно. Я плачу…
Мы остались наедине. Друг напротив друга, одинаково потянулись к балллончику с дезинфекцией. Столкнулись пальцами.
Пришлось уступить…
— Валяй, спрашивай! — предложила Марфа, прыская себе на руки до локтя.
Я смотрел, как она это делает, и не выдержал, забрал.
— Ты сейчас все истратишь. Дай сюда!
В ответ она пшикнула мне в лицо. Я вдохнул пары спирта и закашлялся.
— Теперь спрашивай. Но только фильтруй… словечки.
— Ничего я спрашивать не хотел.
— Хотееел! Тебе же интересно знать,
— Нет, — выдавил из себя со скрипом.
— Главный слоган всех вечеринок Константина Павлова— “каждый должен уйти довольным”. Особенно, если учесть, сколько вы, зажравшиеся богатеи, отвалили бабла за участие! Каждому жеребцу досталась по высококлассной шлюхе, снятой для вечеринки. Обросший слухами подвиг императрицы… В общем, по задумке Павлюши каждого должна ждать своя награда. Каждому жеребцу — по своей шальной императрице — трахай в свое удовольствие! И вот эту… жеребьевку, кому какая шлюшка достанется, я и проводила персонально! Каждому ключик достался от номера! — заулыбалась. — А ты решил, будто бы я с каждым уединялась ради секса?! Придурок озабоченный!
— Вот как? — я сложил руки под грудью. — И чем докажешь?
— Что? Не буду я ничего доказывать. Озабоченному. Тьфу… Тема закрыта.
— Нет. Не закрыта. Почему это вдруг… всем дали, а мне нет? Придумала на ходу…
— Потому что ты всю вечеринку стоял с чистоплюйским видом. Не любишь отрываться, веселиться? Так не приходи! Павлюша несколько месяцев старался, я сама целый день на бодиарт потратила… для некоторых участников и ты… Ходил там, тряс своими святыми яйцами… С высокомерным видом. Меня такие святоши БЕ-СЯТ!
— А меня бесят такие распущенные девки… Вроде тебя!
— Только у тебя встал.
Рыжая беспардонно развалилась на диване и задрала ногу на сиденье.
Даже в приличном месте вела себя как у себя дома…
— Рогатку собери. Ты хоть и в хламиде до пят. Но рогатка есть рогатка. Не позорь меня…
— Расслабься. Тебе не помешает!
— А тебе… Тебе не помешает быть немного скромнее. Научу. Пока ты под моим начальством... Я тобой займусь, — хрустнул кулаками.
Глава 7
Дубинин
Марфа осталась сидеть, как и сидела, но глаза ее сверкнули.
Вся она такая, рыжая, конопатая, волосы цвета ржавчины, глаза — цвета мокрого песка.
Интересно, у нее там… тоже все конопатое? А пушок на писечке темно-рыжий?
Мне же не показали!
Да похер вообще… Но…
Отчего-то в пот бросило, жарко стало.
Еще эту родинку под задницей вспомнил…
Дышать стало тяжелее. Но я собой владел прекрасно, к тому же знал: каждому на пути господь отсыпает столько, сколько сможешь вынести, если проявишь должную стойкость.
И эта девушка как раз — вызов мне. Персональный…
Так что и относиться я должен к ней соответствующе — с должным терпением и пониманием, что мне потом воздастся.
Вытерплю эту мегеру конопатую, воспитаю в ней чувство скромности и научу приятно, прилично вести себя — и позже судьба меня вознаградит.
Как?
Даже не представляю.
Может быть, попадется мне позднее такая умница, красавица, как в сказке. Беречь ее буду, женой своей сделаю… Детишек настрогаем! В общем, род продолжу, как следует.