Пришедшие из ночи
Шрифт:
— Я, наверное, плохо объясняю, — улыбнулся Марек. — Давайте начнем с самого начала. Согласны?
— Да.
— Представьте, что вам нужно, чтобы человек, работающий за защитной стеной, сделал для вас что-то не очень сложное. Скажем, ввел в нейросеть определенную программу. Естественно, запрещенную.
— Представил. И как это сделать?
— Я вам расскажу про самый простой путь. Правда, сейчас он уже практически не применяется, но механика вам сразу станет ясна. Путь разбит на три этапа. Сначала необходимо найти нужного вам человека и обработать его. Это обычно происходит за
— Что значит "обработать"? — спросил Хар. — Заставить его каким-то способом сделать необходимое?
— Нет. Такого человека найти практически невозможно. Не зря служба охраны настойчиво и педантично проверяет весь персонал. Учтите, она занята этим непрерывно, это ее основная работа.
— А что же именно?
— Это значит, что необходимо найти человека с подходящим психическим настроем и в тайне от него самого внедрить в его сознание программу действий, срабатывающую от определенного сигнала. И не просто внедрить, а спрятать в сознании так, чтобы при поверхностном осмотре она не обнаруживалась. Плюс ввести в его организм некоторые химические вещества. Не волнуйтесь, они безвредны.
— Ничего не понял, — честно сказал Хар.
— Что вы кончали? — спросил Марек.
— Институт Управления, — ответил Хар. — И Полицейское училище, с научным уклоном.
— Отлично. Значит, вам знакомы программы-зомби.
— Да.
— Здесь тоже самое, только они предназначены не для нейросети, а для человеческого мозга.
— Что-то вроде узкого целевого внушения, с одновременным частичным блокированием памяти? Так? — задумчиво спросил Хар.
— Почти.
— То есть сам выбранный человек ни о чем не подозревает? — уточнил Хар.
— Абсолютно, — сказал Марек. — Следующий этап — необходимо разработать программу преодоления стены частицами механокопий и проноса внутрь охраняемой зоны необходимого нервного яда. То есть не самого яда, а тех соединений, которые в комплексе с введенными ранее в выбранный организм и образуют нервный яд.
— А зачем их разбивают? Можно было ввести сразу.
— Так нервный яд намного сложнее обнаружить.
Хар пожал плечами.
— А зачем этот яд вообще нужен? Ведь зомби-программу можно включить любым оговоренным заранее воздействием: определенной фразой, музыкальным отрывком, особым запахом, наконец.
Марек покачал головой.
— Нервный яд необходим для двух целей. Во-первых, для того, чтобы резко понизить самооценку мозга. Не забывайте, что сам человек ничего не знает о заложенной в него программе. Внушение было проведено очень тонкое, на грани обнаружения. Без стимулятора оно не сработает. А во-вторых, чтобы стереть все следы программы после ее выполнения. Второй этап считается наиболее сложным.
— Почему? — спросил Хар.
— Потому, что на вашем пути стоит защитная Стена, — ответил Марек. — Пойдемте, посмотрим на нее поближе. У нас здесь есть вполне работоспособный макет.
Они спустились на два уровня вниз и прошли немного вперед. Марек остановился около небольшой прозрачной стены, перегораживающей коридор. По линии, нанесенной на пол, на полметра перед ней, пробегали едва заметные огоньки.
— Если быть более точным, то это даже не макет, а просто
Хар кивнул.
— В массив данных, которым пользуется программа обнаружения, заносятся все известные соединения. Обычно это делается в течение двух-трех дней после их идентификации, — сказал Марек.
— Эта Стена очень похожа на ту, которая стоит в Комплексе, — сказал Хар. — Только та намного больше.
— Вы правы, — кивнул Марек. — В Комплексе стоит такая же модель. Это самая последняя наша разработка, данные для нее меняются ежедневно.
— А много этих соединений?
— Много. На сегодня известно более двадцати тысяч, — вздохнул Марек. — Все начинали с бинарных соединений, их труднее обнаружить. А потом пошло по нарастающей. Сейчас уже встречаются смеси, состоящие из пяти и даже шести компонентов.
— Ого. Зачем же так много? — удивился Хар.
— Вы сами уже побывали за Стеной? — спросил в свою очередь Марек.
Хар кивнул.
— Да. Директор Комплекса, Матт Сикорски, провел меня внутрь Цветка.
— Сколько вы ждали на пороге? Пока загорелся разрешающий сигнал?
Хар задумался.
— По-моему, около двух секунд. Или чуть меньше.
Марек кивнул.
— У вас хорошее чувство времени. Сейчас в Комплексе время прогона Стеной всего массива данных занимает одну и девяносто три сотых секунды. Разрешенное время равно трем секундам, так что у нас еще есть некоторый запас. Мы не имеем права делать глубокий анализ организма: запрещено законом о правах личности. Исследуется в основном выдыхаемый воздух, плюс другие сопутствующие выделения: следы пота и так далее. Обнаружить искомое довольно трудно, ведь обычно до Стены в организм внедряют максимум два компонента из пяти.
— А как это делается? — спросил Хар.
— Многими путями, — ответил Марек. — Я же говорил, что пока эти соединения не соединены в комплекс, они безвредны. Вот, например, есть такая минеральная вода…
Он назвал любимую воду Хара.
— Слышали про такую? Очень сложный и интересный конгломерат. В ней находятся даже не два, а целых три необходимых компонента.
— Я постоянно пью эту воду, — недоуменно ответил Хар. — Значит, мне уже ничего не нужно вводить? Почему же Стена Комплекса меня пропустила?
— Да нет, — засмеялся Марек. — Если честно, то я немного преувеличил. В воде они не совсем в тех пропорциях, которые необходимы. А потом, эти продукты задержатся у вас в организме не более четырех часов. А те вещества, о которых мы говорили, специальным образом модифицированы. После введения они останутся в организме не менее десяти дней.
— В чем же сложность обнаружения? — спросил Хар. — Если вам известны практически все исходные соединения…
— В объеме используемого материала, — вздохнул Марек. — Если просто сканировать на все известные соединения, то каждый проверяемый будет торчать на пороге более получаса, а то и больше. Так работать нельзя. К счастью, все соединения подразделяются на определенные комплексы. Так что достаточно выбрать для каждого массива несколько контрольных точек и проверять только по ним. Это резко увеличивает скорость.