Прислужник своего «Естества»
Шрифт:
К решению какой бы то ни было проблемы я обычно стараюсь подходить серьёзно и капитально. Всё распланировав, и выполняя по стадиям. Благо, условия позволяют.
Попалась мне в ранней юности книжица Джона Фаулза «Коллекционер». Потом я её кажется, кому-то дал почитать, да и с концами, как водится – после переезда в дом не могу вспомнить, кто этот счастливец. Который зажилил эту прелестную вещицу. Ладно, не суть – я потом скачал её себе через Сеть.
А суть в том, что я всё прочитанное отлично помню и без перечитывания. На память – грех, как говорится, жаловаться: малейшие нюансы,
Там роман как бы делится на три части: в первой и третьей повествование ведётся от лица самого сексуального маньяка: как он всё сделал, и как поймал и засадил в подвал жертву своих будущих истязаний – молодую и красивую девушку. И что получилось с ней потом. А во второй дан якобы дневник, который вела эта самая девушка-жертва.
Ну, ошибок маньяка-любителя я повторять не собирался. Поэтому сразу решил всё делать так, чтоб мои будущие «клиентки» не могли мне ничего сделать, и уж тем более – выбраться из моей Лаборатории. Живыми. А что?
Говорю же: все условия у меня для этого есть. Дом. Пусть и стоит в чуть ли не центральной части города, пусть и не совсем хорошо отделан снаружи, помпезно-песочным или коричневым, как это сейчас принято, да и побелка кое-где пооблупилась, кое-какими достоинствами обладает и он. В частности, под первым этажом имеется капитальный и большой подвал. Одиннадцать метров в длину и пять с половиной в ширину – как раз под всеми четырьмя комнатами. Перекрыт стандартными жэбэ плитами.
Дед мой, когда строил этот Дом, имел возможность вырыть огромный котлован прямо экскаватором: ещё бы! Прорабом же одно время работал. Вот и положил капитальные плиты-перекрытия, такие, как кладут в многоэтажных домах – они по шесть метров длиной – и над подвалом, и над первым этажом. Стены комнат сделал в полтора кирпича – чтоб зимой, значит, тепло, а летом – подольше хранить прохладу…
Я за всё время, за все двенадцать лет, что тут живу, всего один раз кое-что подправлял: заменил старинные деревянные рамы, которые задолбался каждый год красить, и которые всё равно перекосило, на алюминиевые стеклопакеты. Двойные. Потому что в десяти метрах от Дома проходит дорога, и машины ездят и шумят достаточно часто. Даже ночью. А со спецпакетами – хоть бы что. Ни мне не слышно, что там, снаружи, ни, естественно – им. Того, что у меня.
Словом, Дом капитальный. А дед – умный. Вот как дом отгрохал, так и свалил оттуда, из СМУ своего, куда подальше – чтоб не посадили, стало быть. Взял фамилию бабки, и устроился в контору одну. Экспедитором.
Дед мой вообще был очень хозяйственный и ходовой. Всё в толк, всё в дело. Таких раньше называли – куркуль. А в ранние времена недоброй памяти советской власти обозначали глупым термином «кулак», и раскулачивали. (По словам деда именно так поступили и с его собственным дедом – Василием Степановичем, который, будучи выброшен в голом поле в Казахстане, не сдался, и не тратил силы на бессмысленные ругательства в адрес Власти, и сетования, а пахал как проклятый! И уже через восемь лет имел лучший дом в округе, и стал старостой Новониколаевки – посёлка, где приказали жить всем, кого привезли в вагонах для скота вместе с ним и его семьёй – таких же «кулаков».)
Так вот: с Домом снаружи
А вот подвал пришлось переоборудовать капитально.
Руки у меня вроде, не в …опе выросли, так что справился сам – незачем создавать дурацкие прецеденты со строителями, которые могут в случае чего и припомнить, как они монтировали на стены пеноизол, и закрывали потолки и полы панелями с повышенной звукоизоляцией…
У меня здесь Дневник, а не смета строительно-монтажных работ, поэтому сколько потратил кровных, да времени извёл, расписывать не буду: и вам и мне цены на стройматериалы да способы монтажа – ни к чему.
Первую «жертву» отловил я достаточно легко – вот что значит продуманный и простой План. Машина у меня вполне себе на уровне: Спарк двухлетней давности выпуска. Купил на базаре, поскольку прежний владелец решил срочно слинять из города к такой-то матери. Похоже было, как я сразу понял по его бегающим прищуренным подленьким глазкам, натворил что-то противоправное. Например, скажем, спёр на родном предприятии двухмесячную заработанную плату всех работников. Впрочем, почему – «вроде бы». Он и спёр, как я узнал позже из сводок новостей.
Но мне это не повредило, машина была оформлена через третьих лиц на подставную несуществующую фирму, а он ездил по доверенности.
Так что тут не подкопаешься: выйти на меня через машину не получится. И в местах, где есть в нашем городе немногочисленные пока камеры видеонаблюдения, я стараюсь не работать: езжу больше по окраинам да второстепенным дорогам.
Да, по вечерам я делаю вид, что таксую. Патент купил, но это так – для вида.
Потому что вот кто может выбрать, и выбрать придирчиво – так это таксист.
Подходящая клиентка стояла в месте, где я точно знал, что нет видеокамер, села ко мне буквально через десять минут, как выехал на очередную вечернюю «работу».
Я рассмотрел её внимательно.
Невысокая – не больше метр шестьдесят. Очень поджарая и стройная. Вес, наверное, не превышал сорок три – сорок пять кило. Но – очень подвижная, и такая, знаете, самодостаточная и уверенная в себе: во всех движениях сквозили сила и грация. Глаза – огромные, и ещё очень сильно подведённые. Утрированно. Так, словно она – актриса, и привыкла работать на публику, глядящую на неё с большого расстояния.
Лицо… назовём его условно симпатичным. До красивого явно не дотягивает. Но, думаю себе этак неутончённо – для первого раза подойдёт. Заодно и технологии отработаю. Да и справлюсь легко: я ж – тренированный и накачанный.
Кстати: реплика в сторону: пытать, мучить и измываться над несимпатичными или старыми – совершенно неинтересно!
Они настолько серые, затюканные жизнью, и скучно-предсказуемые, что и самому становится скучно. Или, что куда чаще – вызывают раздражение. А вот когда дама молода, мила и стройна – другое дело. Сразу всё как бы обостряется, и хочется её… как бы это сформулировать-то… Поизощрённей достать. Чтоб выла. Извивалась, стонала, проклинала! Страдала, словом.