Пристрели их, майор!
Шрифт:
Словно находясь в сомнамбулическом сне, Ваххит поднял вверх руку с оружием. Прицел «вальтера» сфокусировался на темени девушки. Палец плавно лег на спусковой крючок.
Екатеринбург. Гостиница «Вергилия»
В дверь постучали, и Муса убавил звук работающего телевизора. Затем поднялся из кресла и неторопливым шагом направился в прихожую. Его гостиничный номер состоял из двух смежных комнат, а потому чеченцу потребовалось не меньше минуты, прежде чем он смог повернуть ключ в замке. И в этот
Муса открыл дверь, и впервые за долгие годы на его смуглом и неподвижном лице отобразилось нечто вроде удивления. Меньше всего он ожидал увидеть на пороге своего гостиничного номера именно этого человека. Затем он приветливо улыбнулся и отошел в сторону, пропуская визитера внутрь.
— Привет!
— Привет. — Панкратов самостоятельно закрыл за собой дверь и только после этого протянул Мусе руку в знак приветствия. — Не ожидал?
— Врать не буду, не ожидал. — Пожав руку, чеченец даже радушно похлопал майора по спине. Панкратов ответил ему тем же. — Как ты узнал, что я в городе?
— Сорока на хвосте принесла.
Арсений миновал первую комнату, автоматически отметив, что она пуста, а затем остановился в основной, где у Мусы работал телевизор. Вновь пробежался быстрым взглядом по углам помещения.
— Я один, Арсений, один, — успокоил его хозяин апартаментов. — Как всегда. В моей жизни мало что изменилось… И все-таки, как ты узнал? Серьезно? Без ссылки на сороку?
Панкратов без приглашения опустился в кресло, которое до этого занимал сам Муса, и вытянул ноги. Нажал пальцем красную кнопку на пульте дистанционного управления. Экран телевизора мгновенно погас. Муса взял стул, водрузил его по центру комнаты и сел будто верхом, оказавшись лицом к гостю. Положил подбородок на руки.
— Не хочешь отвечать?
— Ну, почему же не хочу? — вопросом на вопрос отреагировал Панкратов. — Охотно. Появление в городе таких личностей, как ты, Муса, не остается без внимания со стороны соответствующих органов. Мне доложили сразу, едва ты…
Муса не дал ему договорить, презрительно скривив губы.
— Не бери на понт, начальник, — нарочито театрально произнес он, подражая прожженным уркам. — Фильтруй базар, когда разговариваешь со старым корешем. Я ж тебя насквозь вижу.
Панкратов рассмеялся и потянулся в карман за сигаретами. Раскрыл пачку, но вместо целой сигареты извлек из нее окурок. Пристроил во рту и с наслаждением закурил.
— Ладно. Мне позвонили из интерната, — признался майор. — Сказали, что ты наведывался туда позавчера. Принес ребятишкам фрукты, подарки и все такое… Было дело?
— Было. — Муса натянуто улыбнулся. — Но я не знал, что у тебя такая налаженная информаторская сеть среди бывших воспитателей.
— Информаторов полезно иметь везде.
Панкратов сделал две глубокие затяжки, разочарованно вздохнул и, подхватив со столика стеклянную пепельницу, затушил сигарету о краешек. Окурок, еще более маленький, чем он был, когда майор прикуривал, спрятал обратно в пачку. Муса молча проследил за его движениями, а затем спросил:
— Бросаешь?
— Пытаюсь. Зачем ты приехал,
Вопрос был задан без всякого перехода, что, в общем-то, было в стиле Панкратова, и чеченец об этой его привычке знал лучше, чем кто бы то ни было. Она тянулась за Арсением еще с юношеских лет. Муса пожал плечами.
— Затосковал, — ответил он после непродолжительной паузы. — Заностальгировал, так сказать. По городу родному, по улицам этим, по интернату… Я ведь теперь перекати-поле, Арсений, ты ведь знаешь, но… Иногда просто сердце щемит от воспоминаний. Мне не хватает тех лет, когда мы с тобой были еще пацанами…
— Так ты по мне, значит, тоже заскучал?
— И по тебе тоже.
— Увидеться хотел?
— Хотел. Но потом подумал…
Панкратов вновь не дал собеседнику закончить начатую фразу. Скрестив руки на груди, он пристально глянул Мусе в глаза.
— Я буду с тобой откровенен, — сдержанно произнес он. — Как в детстве. У нас на территории Екатеринбурга завелась чеченская группировка. Сначала был похищен банкир, вчера бандиты произвели налет на инкассаторскую машину. И, думаю, что это не предел. Я не знаю пока, что у них на уме, Муса, и к чему они готовятся в дальнейшем, но есть подозрения, что не за горами крупные террористические акты. Такова их цель. Я уверен.
— Джихад, — ввернул Муса.
— Что? — Панкратов нахмурился.
— Я сказал, джихад. Так у нас называется борьба с неверными, — пояснил чеченец. — А вы называете это терроризмом. Слова разные, но, в общем-то, суть одна. Прости, что перебил тебя. Продолжай, Арсений, продолжай.
Майор помолчал.
— А что продолжать? — Рука его вновь машинально потянулась к карману, где лежали сигареты, но в последний момент Панкратов передумал. — Больше мне пока и продолжить-то нечего. Еще никакой информации толком. А шеф назначил меня ответственным…
В комнате повисла гробовая тишина, на фоне которой можно было отчетливо расслышать мерное тиканье наручных часов майора. Он увел взгляд в сторону, но Муса прекрасно понял, что это означает. И смысл последних слов Панкратова тоже.
— Так вот оно что! — протянул он. Снял руки со спинки стула и распрямился сам. — Так ты что же, Арсений, подозреваешь, что я тоже могу быть причастен к этой группировке? К похищению твоего банкира и ко вчерашнему налету на инкассаторов?
— Я этого не говорил, — Панкратов с улыбкой покачал головой.
— Но мыслишка у тебя такая копошится. Верно?
— Верно, Муса. — Майор поднял глаза. — Но согласись, что твое появление в Екатеринбурге после стольких лет отсутствия выглядит по меньшей мере странно.
— Я же сказал тебе…
— Да, я слышал. Ты затосковал по нашему интернатовскому прошлому. Но почему именно сейчас? — На висках у Панкратова появились голубые прожилки, которых раньше никогда не было. — Что это? Простое совпадение, Муса? Моя профессия учит меня, что совпадений не бывает… Но мы друзья. Давние друзья, Муса. Мы с тобой жрали из одного котла… И если ты мне сейчас скажешь, что это совпадение, я тебе поверю. На слово. И безоговорочно. Тебе поверю, Муса.