Пристрелите загнанную лошадь
Шрифт:
— И все-таки морду я ему набью, — хмуро сказал Туполев и выключил диктофон.
— Набей, — согласилась я. — Но все же помни — Беллу заставили выйти замуж за твоего брата. Ведь так было?
Почему-то мы снова были на «ты». Туполев всегда сам выбирал дистанцию, и почему-то казалось, что сейчас мне позволено это обращение.
Впрочем, от усталости я об этом не думала, вежливость отключилась сама собой. Я сидела в уже теплом кожаном кресле и пила апельсиновый сок с каплей водки. В коридоре перестали топать каблуки мужских ботинок,
После того, как мне удалось уговорить Беллу и встретиться с Борисовым, Назар начал поглядывать на меня с некоторым уважением и это новое отношение к последней подруге брата, выразилось в вопросе:
— Но кто тогда? — Туполев встал и, обойдя кресло, остановился у камина. — Кто это сделал?
— Самоед, — очень спокойно сказала я.
— Что?! Кто?! — Назар развернулся и посмотрел на меня с недоверием.
— Самоед, — повторила я. — Он устал ждать и решил выманить тебя на похороны брата. Ведь ты бы приехал на похороны родного брата?
— Ты думаешь… — медленно обойдя в который раз кресло, Назар вернулся на сиденье и уставился на меня, — ты думаешь…
— Я почти уверена. Самоед выманивает тебя в город. И я знаю, где его искать.
— Ты. Знаешь. Где искать Самоеда. — Раздельно и слегка раздраженно произнес Туполев. Лицо его приобрело выражение брезгливого высокомерия. — А ты не заигрываешься, девочка?
В принципе я была согласна не только с обращением «девочка». По большому счету, я Назару в дочки годилась — ему почти сорок, мне двадцать четыре. И в глазах всемогущего магната мое заявление выглядело вершиной наглости и самонадеянности. Он, Назар Туполев, миллионы истратил на охрану и розыски киллера, весь Город кверху попой поставил, а здесь сидит какая-то сопля в бобре и заявляет — я знаю как найти Самоеда. Верх наглости и беспардонности. Или сумасшествия.
— Ты ненормальная? — спросил Туполев.
— Возможно, я не очень нормальная, — поправила я, — но я знаю, как найти Самоеда.
— Как? — наконец-то спокойно и конструктивно спросил Туполев.
— Пока не могу сказать, — уклончиво ответила я.
— Мозги пудришь? — все так же спокойно, но уже с другой интонацией сказал магнат.
— Нет. Просто пока не могу.
— Почему?
— Потому, что ты очень нетерпелив.
— Я?!?!?! — прорычал Назар. — Да я четыре года из норы не вылезаю?! Это предел терпеливости!!
«То-то я смотрю», — подумала я, а вслух сказала:
— Вот и отлично, что не вылезаешь. Извини, но придется потерпеть еще денька четыре.
— Ты точно сумасшедшая! — воскликнул Туполев и, откинувшись в кресле, посмотрел на меня с таким изумлением, что брови уползли под растрепанную челку.
— Что ты теряешь, давая мне еще четыре дня?
Назар подумал, и сказал:
— В принципе, ничего. В принципе, я могу придушить тебя прямо сейчас. Не боишься?
— Боюсь.
Мы смотрели друг
— Какие гарантии? — спросил, наконец, Назар.
— Никаких.
— Тогда в чем дело?
— Ты должен пообещать мне, что за четыре дня не начнешь никаких решительных действий.
— Почему?
— Потому, — терпеливо объяснила я, — что твои костоломы только все испортят. Они уже испортили.
— Интересно, — протянул Туполев. — Чего это мои «костоломы» уже напортили?
— На чердак за ноутбуком лазали.
— Думаешь, — усмехнулся магнат. — Антон!
Двери тут же разъехались, и в комнату зашел доверенный охранник.
— Кто поднимался на чердак за ноутбуком?
— Григорий, — четко ответил парень.
— Как? В костюме?
— Обижаете, Назар Савельевич, — улыбнулся Антон. — В спецовке, под работягу косил.
— Двери аккуратно вскрыли?
Антон даже отвечать не стал, только с легкой укоризной покачал головой и пожал плечами.
— Свободен, — сказал Туполев и посмотрел на меня. — Ну, довольна? Мои парни борозды не испортят.
Действительно. Столько лет на нелегальном положении, мысленно усмехнулась я.
— Чего ты хочешь? — повторил Туполев.
— Я хочу, чтобы на четыре дня все замерло. Чтобы твои парни перестали шнырять по городу и баламутить воду. И так весь город в курсе твоего возвращения, — хозяин прибыл. Впрочем… тот, кого мы ищем, уже и так в курсе…
— Ну, ну, — поторопил Назар. — Я уже понял и уже согласен. Все будет тихо.
— И все же добавлю — никакого внимания моей персоне, никакой слежки, машины у дома быть не должно. Иначе вы его спугнете.
— Самоеда?
— Пока не знаю. Точнее, не уверена. Но я надеюсь, что смогу вычислить человека, который выведет нас на него.
— То есть, ты хочешь сказать, что человек есть, но ты не знаешь кто именно?
— Да.
— Так давай…
— Не давай! — перебила я. — Понаедете, похватаете всех, кого ни попадя, он и исчезнет! Тихо сидите.
— Ну, ты даешь, Софья Иванова, — хмыкнул хозяин Города.
— Нечего пока давать, — буркнула я. — Думать надо.
— И долго? Самоед не улизнет?
— Если вы не напортите, не улизнет. Он будет тебя ждать. Он обязательно будет ждать, четыре года прошло, он привык к ожиданию.
— Конкретно. Тебе помощь нужна?
— Пока не знаю, надо подумать.
Туполев встал, подошел к двери, но не стал ее открывать, а развернулся и произнес:
— Если ты найдешь Самоеда, деньги, оставленные на счетах Кирилла, можешь взять себе.
Я оторопела и прошептала:
— Но ведь там… восемьсот тысяч?!
— Знаю, — серьезно ответил Туполев. — Но как ты думаешь, сколько стоит моя жизнь?
Не вопрос. Не сто рублей, это точно.
Хозяин собирался кого-то позвать, но я остановила его: